Талмуд - это...

ТАЛМУД, Устная Тора (иврит. "учение", "изучение") — книга, охватывающая все правовые и религиозно-этические положения иудаизма, представляющая собой фиксацию Устного Закона, или Устной Торы, — запись дискуссий, которые велись законоучителями еврейского народа на протяжении более чем десяти столетий (ок. 5 в. до н. э. — 6 в.) по вопросам Ѓалахи — практических законов еврейской жизни, а также понимания Торы и Танаха в целом; свод трактатов, комментирующих практически каждое слово иудейского Священного Писания. Долгое время Т. бытовал в устной форме (отсюда — Устный Закон, Устная Тора), но затем был зафиксирован в двух основных версиях: Талмуд Йерушалми (Талмуд Иерусалимский; завершение записи — 4 в.) и Талмуд Бавли (Талмуд Вавилонский; завершение записи — 6 в.).

Т. — важнейшая после Торы (и Танаха в целом) книга в иудаизме, позволившая еврейскому народу сохранить аутентичность в рассеянии (в диаспоре) приспособить древние законы Торы к современному каждодневному существованию еврея. Тора в иудейской традиции изучается только с помощью Т. Выдающийся современный знаток Т. рабби А. Штейнзальц пишет: "Если Тора — фундамент иудаизма, то Т. — та центральная колонна, на которой покоится весь его духовный и философский свод. В определенном смысле Талмуд — это главная книга еврейской культуры, становой хребет национального существования и творческой активности народа. Ни одна другая книга не оказала сравнимого влияния на теорию и практику еврейской жизни. Евреи всегда сознавали, что их сохранение и развитие как народа зависит от изучения Талмуда, и не хуже их сознавали это их враги. Вот почему в Средние века эту книгу шельмовали, проклинали и предавали сожжению такое бесчисленное множество раз, и вот почему такому же поношению подвергалась она еще и в недавнее время". Удивительным образом эти слова перекликаются с высказыванием нееврея — Ж. Ж. Руссо в его трактате "Об общественном договоре": "Только благодаря ему одному (Талмуду. — Г. С.) эта уникальная нация, столь часто порабощаемая, столь часто исчезавшая, почти всегда казавшаяся полностью уничтоженной, но всегда верная Закону, сохранилась до наших дней... Ее нравственные устои, ее обычаи и ритуалы продолжают существовать и будут существовать до скончания веков..."

Возникновение Т. еще раз продемонстрировало гибкость иудейской традиции, ее умение меняться в новых исторических обстоятельствах, оставаясь неизменной в генеральных своих смыслах, зафиксированных в Торе. Т. возникает как комментарий на полях Торы, но сам при этом не претендует на роль Священного Писания, где каждое слово незыблемо (поэтому неверно называть Т. иудейским Священным Писанием). Наоборот, мудрецы Т. стремятся высказать и зафиксировать весь спектр мнений по тому или иному вопросу, различных интерпретаций одного и того же фрагмента Торы или других разделов Танаха. При этом даже мнение, отвергнутое большинством хахамим (мудрецов), бережно фиксируется: возможно, оно пригодится в будущем. По мнению рабби А. Штейнзальца, Т., хоть он и записан, не может быть завершен по определению: он весь — сплошная дискуссия мудрецов, он взывает к новым и новым дискуссиям.

Т. создавался многими поколениями еврейских мудрецов, толкователей Торы, и на ранних этапах (до 3 в.) действительно существовал в устной форме. Еще в начале эпохи Второго Храма (см. Храм), после возвращения иудеев из Вавилонского пленения (конец 6—5 в. до н. э.), возникает необходимость публичного чтения и комментирования Торы (традиция введена священником Эзрой и поддержана наместником Иудеи Нехемьей; см. также Танах, Тора). Уже тогда начинает возникать когорта профессиональных мудрецов, объясняющих Тору народу, особенно в среде перушим — фарисеев, ратовавших за динамичную герменевтику текста (см. Мидраш), опирающуюся, с одной стороны, на изобретательность и творческую фантазию, с другой — на логические умозаключения; при этом герменевтика не носила отвлеченного характера, но помогала разрешать актуальные проблемы. Так постепенно в фарисейской среде складывается Тора ше-бе-аль-пе — "Тора, которая на устах", Устный Закон, начало которого иудейская традиция возводит к Синайскому Откровению и пророку Моше, или Моисею, получившему, согласно преданию, на Синае не только Письменную Тору, но и Устную Тору — правила и законы подлинного понимания и толкования первой. В талмудическом трактате Пиркей Авот — "Поучения отцов" — сказано: "Моше получил Закон на Синае и передал его Йеѓошуа, сыну Нуна; Йеѓошуа — старейшинам; старейшины — пророкам, а пророки передали его мужам Великого Собрания. Последние дали три указания: судите обдуманно, воспитывайте побольше учеников и создавайте ограду для Закона" (Авот 1:1). Под старейшинами здесь понимаются Судьи; Великое Собрание — Санѓедрин, или Синедрион, первые члены которого были пророками: Хаггай (Аггей), Зехарья [см.] (Захария) и Мальахи (Малахия), а последние — первыми мудрецами Т. Мишна (в данном случае — фрагмент текста трактата) подчеркивает непрерывность передачи Устной традиции от Моше до мудрецов Т. Огромную роль как в становлении канона Танаха, так и в формировании Устного Закона сыграла первая йешива — духовная академия, основанная рабби Йохананом бен Заккаем в Явне после разрушения Иерусалима римлянами в 70.

Т. состоит из Мишны (от Мишне Тора — букв. "повторение Торы"), написанной на иврите и являющейся собственно текстом, а также Гемары (от арам. "учение" — букв. перевод слова "Т." — или иврит. "завершение"), написанной на арамейском языке с включением греч., перс., лат. слов и представляющей развернутый комментарий к Мишне. В Мишне зафиксированы дискуссии таннаев — "повторяющих" Тору, преемников Эзры-писца и первых толкователей Писания. Период таннаев охватывает 1—2 вв. — с начала деятельности великого мудреца Ѓиллеля и до завершения Мишны. Выдающимися таннаями были раббан Гамлиэль I, рабби (далее — р.) Шимон бен Гамлиэль, р. Йоханан бен Заккай, раббан Гамлиэль II, р. Тарфон, р. Акива, р. Йишмаэль бен Элиша, р. Меир, р. Шимон бар Йохай, р. Йегуда ѓа-Наси и др. Мишна была кодифицирована в Эрец-Йисраэль [см.] (Земле Израиля) усилиями Йегуды ѓа-Наси — духовного лидера еврейской общины и официального ее главы во второй пол. 2 — нач. 3 в., именуемого также Раббену ("учитель наш") или просто Рабби. Безусловно, оформление Мишны, как и почти совпадающая с этим процессом канонизация Танаха, были ускорены полемикой с крепнущим христианством за право истинного понимания общего наследия, представленного в еврейской Библии (см. Танах), на которую опиралась христианская традиция (см. Ветхий Завет, Библия). Христианская Церковь провозглашала себя "новым Израилем". В этом контексте становится понятным размышление одного из мидрашей, который предсказывает, что наступят времена, когда все народы станут утверждать, будто и они принадлежат народу Израиля (см. Йисраэль): "Тогда Господь, да будет благословенно Имя Его, скажет: только тот, у кого в руках Моя тайна, настоящий Израиль. А тайна эта — Мишна". Здесь, как и во многих других аналогичных случаях, утверждается, что Мишна (и Т. в целом) — ключ к пониманию Писания и тайн Божественной Сущности.

В Гемаре (часто этот термин употребляют как синоним Т.) зафиксированы дискуссии амораев, комментирующих высказывания таннаев в Мишне. Деятельность амораев разворачивается в 3—5 вв. в двух основных центрах еврейской культуры этого времени — в Эрец-Йисраэль и на территории бывшей Вавилонии (так ее по-прежнему именовали евреи). Однако в земле Израиля еврейская община становится все более малочисленной, особенно после поражения восстания Бар-Кохбы и эдикта Рима об изгнании евреев (см. Иудаизм, Танах). Крупнейшие центры еврейской книжности передвигаются в Вавилонию, где еще со времен Вавилонского пленения существовала еврейская община. В эпоху правления персидской династии Сасанидов она переживает расцвет, вызванный благоприятной экономической ситуацией и толерантным отношением властей. Именно поэтому в Персии (бывшей Вавилонии) возникают крупнейшие йешивы — духовные академии, ставшие центрами еврейской учености и книжного знания, изучения Торы и Танаха в целом, а также уже сложившейся Мишны. Самые известные из них возникли в городах Сура и Пумбедита. С сер. 3 по сер. 5 в. йешивы Суры и Пумбедиты доминировали в еврейской жизни. В них в основном и создан был Вавилонский Т., пользующийся наибольшим авторитетом в еврейской традиции (параллельно в Земле Израиля шло создание Иерусалимского Т., отличающегося от Вавилонского Т. именно своей Гемарой, т. е. толкованием Мишны). Вавилонские йешивы просуществовали до конца эпохи гаонов, т. е. до 11 в. Однако запись Т. и его редактирование были произведены раньше, еще в конце 5—6 в., и этот процесс был обусловлен как внутренними потребностями еврейской религиозной традиции, так и достаточно трагическими историческими обстоятельствами. На протяжении многих поколений комментарии к Торе и другим разделам Танаха, новые законы и постановления, выведенные по особым правилам (миддот) из древних текстов Торы, многочисленные аггадические предания (см. Аггада; см. также ниже), а также сами дискуссии мудрецов, их различные высказывания по поводу Ѓалахи, т. е. вся Устная Тора, были действительно устными: ученики запоминали наизусть десятки тысяч строк из уст своих учителей. Традиция действительно передавалась "из уст в уста". Одновременно шел процесс редактирования сложнейшего текста — пока все еще в устной форме, хотя формально строгий запрет на записывание Устного Закона в эпоху амораев был отменен. По мнению крупнейшего исследователя Т. — Я. Н. Эпштейна, эта редакция была многоэтапной, и первоначальный этап был выполнен уже в конце 3 — нач. 4 в.: был собран первичный пласт высказываний (меймрот; см. ниже) амораев первых поколений, и из них составлен целостный комментарий к учению таннаев — некий первичный Т. Затем добавились сугийот (см. ниже) — диалектические дискуссии законоучителей Суры и Пумбедиты по вопросам Ѓалахи и т. д. На определенном этапе материал так разросся, что возникла опасность утраты части толкований. К тому же, с приходом к власти династии Сасанидов (224—651), когда зороастризм стал государственной религией, политика по отношению к евреям (как и к христианам) становилась все более нетерпимой. Еврейские законоучители стали всерьез опасаться, что талмудической мудрости грозит опасность. "Всякий раз, когда меч какого-нибудь сарацина или вандала разрубал череп очередного раввина, вместе с его душой отлетали прочь два с половиной миллиона выученных им на память слов Мишны и Гемары" (М. Даймонт).

В конечном итоге савораи, ставшие преемниками амораев и развернувшие свою деятельность в конце 5 — нач. 7 в., закрепили письменную версию Т., объединив Мишну и Гемару, составленную амораями, а также внеся в текст последней некоторые собственные дополнения. Савораи дали также сводному тексту название "Т." (название "Гемара" применительно ко всему Т. появилось позже, в эпоху книгопечатания, вероятно, в связи с цензурными соображениями и гонениями на Т.; см. ниже). Как полагают, в возникновении этой письменной версии помогли краткие конспекты лекций (или даже "шпаргалки") учеников йешив (в самом Т. есть упоминания о так наз. мегиллот старим — "тайных свитках"). Тем не менее многоэтапный процесс редакции Т. привел к тому, что невозможно говорить о его единой окончательной версии. Существующая версия (в двух основных изводах) представляет собой собрание различных первоисточников и позднейших напластований. С распространением книгопечатания появилась особая эклектичная рукопись Т., составленная издателем на основе различных версий (о древнейших рукописях, изданиях и переводах Т. см. ниже). Современные издания копируют (с некоторыми исправлениями) наиболее авторитетное Венецианское издание 1520, а также Виленское издание 1886 (см. ниже). Т. — уникальное произведение, составляющее по объему (в зависимости от плотности бумаги и величины шрифтов) 28—30—35 томов энциклопедического формата. Лист Т. представляет собой шедевр полиграфического искусства и одновременно является наглядным воплощением искусства комментария, герменевтики как кода развития культуры: фрагмент Мишны и соответствующей ей Гемары (они отделяются соответствующими знаками), расположенный в центральной части страницы и напечатанный крупным квадратным шрифтом, обрамляется двумя колонками, содержащими комментарий к этому фрагменту выдающегося комментатора Торы и Т., жившего в 11 в. в Сев. Франции, — Раши — со стороны переплета (набирается специальным "шрифтом Раши") — и комментарий Тосафот ("Дополнения"), всегда помещаемый со стороны обреза; далее три основные колонки обрамляются другими комментариями, выделенными разным шрифтом.

Структуру Т. определяет Мишна: единая для обоих изводов Т., она диктует структуру Гемары, ее поясняющей, но в Гемаре Вавилонского Т. (далее — Т. Б., т. е. Т. Бавли) и Иерусалимского Т. (далее — Т. Й., т. е. Т. Йерушалми) разное количество трактатов, ибо не все трактаты Мишны в них комментируются в равной степени, а некоторые вообще не комментируются. Мишна делится на шесть разделов, или порядков, — сдарим (от седер — "порядок"). Каждый раздел посвящен определенному кругу вопросов и, в свою очередь, делится на отдельные трактаты. Всего в Мишне 60 трактатов, однако при комментировании некоторые из них были разделены на части. Мидраш связывает число основных тем Устной Торы и соответствующее им число трактатов Т. со строками из Песни Песней: "Их шестьдесят цариц, наложниц — восемьдесят, а девицам — числа нет!" (Песн П 6:8; перевод Ш. Мидбари). "Шестьдесят цариц" — шестьдесят трактатов Т., "восемьдесят наложниц (служанок)" — Тосефта ("Дополнение"), "девицам — числа нет" — Барайты (барайта — букв. "внешняя" — галахич. положение, отдельное изречение танная или аггада, не включенные в кодифицированную Мишну).

Разделы и трактаты Мишны и Гемары (по двум Т.):

1. Раздел Зраим ("Посевы", "Семена") содержит в себе 11 трактатов, 74 главы (мишнайот) и посвящен преимущественно предписаниям относительно земледелия в Эрец-Йисраэль, растущих там злаков, жертвоприношений, связанных с сельскохозяйственным годом в Земле Израиля, а также пожертвований неимущим. Трактаты расположены по мере убывания в них глав, и каждый трактат рассматривает отдельный вопрос.

Брахот ("Благословения") — рассматривает не правила земледелия, а благословения (см. Браха) и молитвы и кажется стоящим особняком. Однако Седер Зраим называется также Седер Эмуна ("Порядок веры"), ибо сказано мудрецами Т.: "Человек верит в вечную жизнь и потому сеет семена". К тому же, любое дело нужно начинать с молитвы и благословения. Вот почему трактат Брахот помещается в начале первого раздела Мишны, и к нему составлена Гемара в обоих Т.

Пеа ("Край") — обсуждает и формулирует более конкретно закон, содержащийся в Торе и обязывающий оставлять неубранным край поля (пеа), чтобы неимущие могли собирать с него урожай, а также запрещающий возвращаться за забытым или случайно упавшим снопом, убирать дочиста виноград, ибо все это следует оставить для бедных. Трактат говорит о необходимости и обязанности благотворительности (цедака, или цдака). Гемара к этому трактату есть в Т. Й. и отсутствует в Т. Б., как и Гемара к последующим трактатам раздела. Это объясняют тем, что проблемы земледелия в Земле Израиля были не актуальны для евреев Вавилонии. Возможно также, что часть Гемары потеряна.

Дмай (вероятно, "Может быть") — посвящен проблеме урожая, собранного ам ѓа-арец (букв. "народ земли") — в терминологии перушим, или фарисеев, и мудрецов — та категория населения Земли Израиля, которая отказывалась приносить обязательные десятины и пожертвования. Гемара есть только в Т. Й.

Килаим ("Смешения", "Разнородное"; точнее то, что получается в результате запрещенного соединения) — разбираются шесть видов запрещенных смешений, выводимых из двух фрагментов Торы: "...скота твоего не своди с иною породою; поля твоего не засевай двумя родами семян; и одежда смешанной ткани, из шерсти и льна, да не покрывает тебя" (Лев 19:19; здесь и далее перевод Д. Йосифона); "Не засевай в винограднике твоем злаковых семян, а то освятятся и урожай посева, который посеешь ты, и плоды виноградника [запрещены будут для пользования]. Не паши на быке и осле вместе. Не надевай шаатнез [ткань из смеси] — шерсть и лен вместе" (Лев 22:9—11). Гемара — только в Т. Б.

Швиит ("Седьмой год") — посвящен проблеме Седьмого (Субботнего; см. Шаббат) года и законов, с ним связанных. Гемара — только в Т. Й.

Трумот ("Возвышения" — в значении "Приношения [в Храм]" — рассматривает законы, связанные с отдаваемым коѓэнам (священникам, служившим в Иерусалимском Храме; см. Коѓэн) приношением (трума) и допустимостью его утилитарного использования коѓэном. Гемара — только в Т. Й.

Ма’асорот, или Ма’асрот ("Десятины") — посвящен регламентации отделения различных десятин (см. Маасер) — "первой десятины", "десятины для бедных", связанных с урожаем в Земле Израиля. Гемара — только в Т. Й.

Ма’асер Шени ("Вторая десятина") — продолжает тему предыдущего трактата, связанную с "десятиной для бедных"; здесь же — законы нет’а рвай — урожая плодов, приносимых деревьями на четвертый год после их посадки. Гемара — только в Т. Й.

Халла ("Кусок теста", "Хала") — ритуальные аспекты хлебного приношения коѓэну. Гемара — только в Т. Й.

Орла ("Плоды первых трех лет после посадки дерева") — законы, касающиеся урожая плодов, приносимых деревьями в первые три года после посадки, когда эти плоды запрещены для употребления в пищу.

Биккурим, или Биккурин ("Первые плоды") — посвящен правилам приношения в Храм семи видов плодов нового урожая в праздник Шавуот. Гемара — только в Т. Й.

2. Раздел Мо’эд ("Срок") — 12 трактатов о законах Шаббата и праздников.

Шаббат ("Суббота") содержит детальное рассмотрение всех законов, касающихся Шаббата, видов работ, запрещенных в этот день. Здесь же — законы, касающиеся праздника Ханукка. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Эрувин ("Пределы") — продолжение предыдущего трактата; главная тема — запрет выносить предметы за пределы огражденного места в субботний день. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Песахим, или Псахим ("Пасхи"), — законы праздника Песах, связанные с пасхальной трапезой, пасхальной жертвой, принятой в эпоху Скинии Завета и в эпоху Храма, второго Песаха (14 Ияра) для тех, кто по законам ритуальной чистоты не смог праздновать его 14 Нисана. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Шекалим, или Шкалим ("Шекели"), — посвящен законам взимания налога на Храм — половины шекеля; содержит ряд сведений о Храме и службе в нем. Гемара — только в Т. Й.

Сукка ("Шалаш") — посвящен законам праздника Суккот, содержит дискуссии относительно постройки сукки, а также арба’а миним — четырех видов растений, имеющих ритуальное значение в Суккот; здесь же рассматриваются жертвоприношения этого праздника в эпоху Храма. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Беца ("Яйцо") — назван по первому слову текста. Посвящен видам работ, запрещенных в Шаббат и праздничные дни, раввинским добавлениям к запретам, распространяющимся на дни недельного и праздничного отдыха. Первоначально носил название Йом Тов — "Праздничный день" (имеются в виду промежуточные дни великих праздников). Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Рош-ѓа-Шана ("Начало года") — содержит законы праздника Рош-ѓа-Шана, установления начала года и месяца, определения новолуния, расчеты, лежащие в основе календаря. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Йома ("День") — посвящен празднику Йом-Киппур, в том числе храмовому ритуалу этого дня (см. Авода), жертвоприношениям и обязанностям священника в этот день, устройству Храма; здесь же — дискуссии о законах поста и чтения Торы. Одна из генеральных проблем трактата — тшува — раскаяние и искупление греха. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Та’анит ("Пост") — законы разного вида постов (всеобщих, необязательных и т. д.); содержит сведения о печальных событиях, которые ранее отмечались постом, и полупраздничных днях, утративших к этому времени свое значение. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Мегилла ("Свиток") — посвящен законам праздника Пурим, правил, касающихся Мегиллат Эстер — Свитка Эстер (см. Эстер) и его публичного чтения в день праздника. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Мо’эд Катан ("Краткий срок") — речь идет о промежуточных днях паломнических праздников, или Праздников восхождения, — холь-ѓа-мо’эд, о видах разрешенных и запрещенных в эти дни работ; здесь также содержатся законы о различных видах и периодах траура (авелут [см.]) и законах седьмого (субботнего) года. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Хагига ("Празднование") — законы, связанные с Праздниками восхождения: Песах, Шавуот, Суккот; речь идет об алия ле-регель — "восхождении пешком" в Иерусалим, обязательном в эпоху Храма для взрослого мужского населения Израиля, о различных видах жертвоприношений, законах ритуальной чистоты и нечистоты. Гемара — в Т. Б. и Т. Й, причем в Т. Б. большую часть трактата составляет мистическая Аггада.

3. Раздел Нашим ("Женщины") содержит трактаты, посвященные браку (см. Киддушин), семье, воспитанию детей и обучению их ремеслам; несколько выбивается из темы только трактат Назир.

Йевамот ("Левиратные браки") — посвящен законам левиратного брака (см. Рут), перечисляет факторы, препятствующие заключению законного брака (см. Гиллуй арайот), содержит законы гиюра — обращения в иудаизм. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Ктуббот ("Брачные контракты") — посвящен законам брака, брачного контракта и брачных обязательств, финансовым обязательствам мужа в случае развода; содержит также законы о наказаниях за изнасилование и совращение. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Недарим ("Обеты", "Клятвы") — законы принятия и отмены обетов, клятвы, дающиеся мужем и женой, отмена мужем обетов замужней женщины, обетов несовершеннолетней дочери — отцом. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Назир ("Назорей", "Человек, принявший на себя обет святости") — регламентация обета незирут (назорейства, особой формы жизни человека, посвященного Богу; см. Пророки). Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Сота ("Неверная жена") — галахические дискуссии об испытании и наказании жены, уличенной или заподозренной в измене мужу; здесь же — законы, касающиеся некоторых обязанностей коѓэнов, и законы ведения войны. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Гиттин ("Разводные письма") — законы развода, правила написания документа о разводе. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Киддушин ("Освящение брака") — законы заключения брака, брачной церемонии (см. Киддушин); заповеди, обязательные для женщины. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

4. Раздел Незикин ("Ущербы", "Повреждения") — излагает основы еврейского гражданского и уголовного права: материальные ущербы и их возмещение; система наказаний и штрафов; уголовный кодекс; законодательная и исполнительная власть; проблемы идолопоклонства (см. Авода зара); здесь же — основы этического учения мудрецов Т. Вероятно, первоначально весь материал юридического характера, связанный с материальным ущербом, входил в один трактат Незикин (под таким названием он существует в Т. Й.), разделенный затем на части — "врата" (бава).

Бава Камма ("Первые врата") — общие принципы, касающиеся материального ущерба; виды ущерба, штрафы, наказания, обязанность возмещения ущерба. Гемара — в Т. Б., в Т. Й. — единый трактат Незикин.

Бава Мециа ("Средние врата") — имущественные споры, спорные ситуации, связанные с находками ("двое держатся за один таллит [см.]..."), залогом имущества, займом; здесь — элементы трудового законодательства, запрет взимания процентов. Гемара — в Т. Б., в Т. Й. — единый трактат Незикин.

Бава Батра ("Последние врата") — законы, касающиеся отношений компаньонов, охраны имущественных прав, наследования, правила оформления ценных бумаг. Гемара — в Т. Б., в Т. Й. — единый трактат Незикин.

Санѓедрин ("Синедрион") — вопросы, находящиеся под юрисдикцией Верховного суда — Санѓедрина, уголовный кодекс, законы об органах законодательной и исполнительной власти, статус царя и первосвященника. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Маккот ("Удары", "Порка") — часть предыдущего трактата, отделившаяся от него; вопросы вынесения приговоров и их исполнения, проблемы лжесвидетельства; виды наказаний. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Швуот ("Клятвы", "Присяга") — законы, регулирующие отношения, связанные с клятвами, прежде всего в имущественных спорах; проблема нарушения клятвы и связанная с этим очистительная жертва; здесь также — проблемы ритуальной чистоты. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Авода Зара [см.] ("Идолопоклонство"; букв. — "чужое служение", "служение истуканам", "служение звездам") — законы, запрещающие все формы идолопоклонства; регламентация отношения еврея ко всему, что связано с идолопоклонством; предостережения от обычаев, подобных идолопоклонству. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Орайот, или Ѓорайот ("Решения", "Указания"), — суд и судопроизводство (продолжение трактата Санѓедрин); правовые и религиозно-этические аспекты несправедливого решения суда, ввергающего в грех весь народ. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Эдуйот ("Свидетельства") — содержит древние галахические предписания, которым угрожало забвение, особые галахические случаи, обсуждавшиеся, видимо, на какой-либо сессии Санѓедрина в Явне. Гемары нет ни в Т. Б., ни Т. Й.

Пиркей Авот [см.] ("Поучения отцов", "Изречения отцов"), или Авот ("Отцы"), — трактат, стоящий особняком как в этом разделе, так и в Мишне в целом; посвящен этическому учению мудрецов Торы и Т., проблеме передачи духовной традиции от учителя к ученику, а также проблеме справедливого суда и нравственных качеств судьи (вероятно, поэтому он оказался в разделе Незикин); по форме представляет сборник афоризмов религиозно-этического содержания и не касается вопросов Ѓалахи. Гемара к этому трактату отсутствует как в Т. Б., так и в Т. Й., но тосефтой (добавлением) к нему является Авот де-рабби Натан ("Авот в изложении р. Натана"; подлинный составитель неизвестен), содержащийся в малых (или внешних) трактатах Т. (см. ниже).

5. Раздел Кодашим ("Святыни", "Жертвы") — трактаты, в которых обсуждаются законы о службе и жертвоприношениях в Храме, законы кашрута и ритуального убоя домашнего скота. Этот раздел не комментируется Гемарой Т. Й.

Звахим ("Жертвоприношения") — посвящен законам, касающимся различного вида жертвоприношений, законам о пище, а также принципам выведения Ѓалахи из текста Торы. Гемара — только в Т. Б.

Менахот ("Приношения", "Жертвы из муки злаковых") — законы приношения от разного вида урожая в Храм; здесь же — закон о тфиллин и цицит. Гемара — в Т. Б.

Хуллин ("Буднее", "Обычное", "Общие вещи") — законы пищи и убоя скота, определение ритуально недозволенного — треф; дискуссии о запрете "варить козленка в молоке матери его", из которого вытекает запрет смешения мясной и молочной пищи (см. Кашрут), о запрете забирать птицу вместе с птенцами из гнезда. Гемара — только в Т. Б.

Бхорот ("Первородные") — о принесении в жертву левитам (см.; см. также Левит) первенцев скота; определение ситуаций, когда животное не может быть принесено в жертву; здесь же — законы приношения десятины от скота в Храм и законы пидьон ѓа-бен — ритуального выкупа первенца (см. Выкуп первенца). Гемара — только в Т. Б.

Арахин, или Арахим ("Оценки"), — законы имущественных и денежных пожертвований для Храма, правила оценки жертвуемого имущества; здесь же — законы юбилейного года (см. Йовель, Шаббат). Гемара — только в Т. Б.

Тмура ("Замена") — посвящен проблеме замены непригодной жертвы другой. Гемара — только в Т. Б.

Критот ("Отсечения") — законы повинной жертвы (ашам); обсуждение ситуаций, в которых суд по тем или иным причинам не может вынести смертный приговор. Гемара — только в Т. Б.

Меила ("Злоупотребление доверием") — обсуждение использования имущества, пожертвованного в Храм, для какой-либо другой цели, а также отношения к этому имуществу. Гемара — только в Т. Б.

Тамид ("Постоянный") — порядок храмовой службы, законы постоянной жертвы (тамид). Гемара — только в Т. Б.

Миддот ("Меры") — законы построения Храма (за основу взят Второй Храм). Гемара отсутствует.

Киним ("Жертвоприношения птиц") — закон принесения в жертву пары птиц, составляющих единую жертву. Гемара отсутствует.

6. Раздел Тоѓорот ("Чистота") — 12 трактатов, в которых разбирается наиболее сложная проблема Ѓалахи — проблема ритуальной чистоты и нечистоты. Здесь содержатся чрезвычайно подробные и часто путаные правила, связанные с древними традициями и не всегда логически объяснимые. Практическое значение из этого раздела Мишны имеет лишь трактат Нидда — единственный, который комментируется в Т. Б. и Т. Й., однако ко всем другим трактатам есть комментарий в Тосефте.

Келим ("Сосуды") — условия, при которых тот или иной предмет становится ритуально нечистым.

Оѓалот ("Шатры") — вопросы ритуальной нечистоты, причиной которой является мертвое тело.

Негаим ("Кожные заболевания") — вопросы ритуальной нечистоты, связанной с кожными заболеваниями.

Пара ("Корова") — законы очищения пеплом красной коровы (пара адума).

Тоѓорот, или Тэ’арот ("Чистота") — рассматривается вопрос о том, какие объекты и при каких условиях передают различные виды ритуальной нечистоты.

Микваот ("Миквы") — законы устройства миквэ (миквы) — бассейна для очищения от ритуальной чистоты.

Нидда — дискуссии на тему ритуальной нечистоты женщины, связанной с месячным циклом (нидда) и не имеющей отношения к нему (зава), законов семейной жизни в это время, статуса роженицы. Значительное место в этом трактате занимает Аггада. Гемара — в Т. Б. и Т. Й.

Махширин — пять видов жидкости (кровь, молоко, роса, вода, оливковое масло), передающие ритуальную нечистоту при соприкосновении с нечистыми предметами; условия, при которых продукты становятся ритуально нечистыми.

Завим — законы ритуальной нечистоты, связанные с поллюциями и другими выделениями у мужчин, а также кровянистыми выделениями у женщин.

Твуль Йом — законы, касающиеся степени ритуальной нечистоты между погружением в микву и окончанием дня, когда нечистота снимается полностью.

Йадаим ("Руки") — законы омовения рук и некоторые другие законы ритуальной чистоты, введенные мудрецами для ограды законов Торы.

Укцин — законы, определяющие, что является частью объекта и может при соприкосновении с источником ритуальной нечистоты передать нечистоту всему объекту.

Кроме того, существуют т. н. малые (или внешние) трактаты, близкие по стилю Т. Б., но не входящие в него. Вероятно, они были окончательно отредактированы вавилонскими гаонами, когда основной текст Т. Б. был завершен: Авот де-рабби Натан (расширенная версия трактата Пиркей Авот); Софрим ("Писцы"; законы написания свитка Торы и его публичного чтения; см. Тора); Смахот ("Радости"; законы траура; название трактата — эвфемизм; Квод ѓа-мет); Калла ("Невеста"; законы о брачных обрядах, дискуссии о скромном поведении и пристойной одежде еврейской девушки); Калла Раббати (расширенный трактат Калла; тема — та же, что и в предыдущем трактате, но больше галахического материала, а также дискуссий об этических нормах); Дерех-Эрец Рабба, Дерех-Эрец Зута (большой и малый трактаты, посвященные правилам поведения и нормам морали; см. Дерех-Эрец); Герим ("Прозелиты" — законы прозелитизма, гиюра; см. Гер, Гиюр); Кутим ("Самаритяне" — галахич. дискуссии о самаритянах); Авадим ("Рабы" — статус еврейского раба); последние три трактата созданы савораями: Сэфер-Тора ("Свиток Торы" — законы написания свитка Торы); Тфиллин [см.] ("Молитвенные принадлежности" — законы написания и изготовления тфиллин); Цицит [см.] ("Нити, прикрепляемые к краям одежды" — законы изготовления цицит); Мезуза [см.] (законы написания мезузы, определение места, где она должна быть прикреплена, и т. п.). Предполагают, что Масахот ктанот ("Малые трактаты") составляли некогда седьмой порядок Мишны — Седер Хохма ("Порядок Мудрости").

Таким образом, в Мишне — 63 трактата (первоначально — 60), не считая "внешних", 517 глав. Из них Т. Б. содержит Гемару к 36 трактатам, а Т. Й. — к 39, однако общий объем текста Т. Й. составляет всего лишь треть объема Т. Б., ибо дискуссии, зафиксированные в Т. Й., коротки, в них меньше отступлений и ассоциативных ходов, меньше Аггады. Гемара к одному и тому же трактату в Т. Б. и Т. Й. отличается не только размером, но часто и способом подхода к проблеме, и выводами. В Т. Й. нет скрупулезного (порой педантичного) обсуждения языковых проблем Мишны, которыми изобилует Т. Б. Часто амораи Вавилонии, цитируя какой-либо стих Танаха, произвольно меняли огласовку, что меняло смысл высказывания и позволяло вывести новое галахическое постановление (подобных приемов нет вТ. Й.). Гемара Т. Й. написана на западном диалекте арамейского языка с включениями слов из иврита, греческого и латыни; гемара Т. Б. — на восточном диалекте арамейского языка с включениями из фарси. Наиболее авторитетным в иудейской традиции является Т. Б.

В Т. представлены три основных метода толкования (мидраш — см.) Торы: мидраш-ктувим — дословное толкование написанного, герменевтическое комментирование стихов Писания с целью выявления имплицитно присутствующих в них смыслов; мидраш-ѓалаха — извлечение Галахи из стихов Писания путем герменевтики, а также путем логических умозаключений, при этом всегда создается новая галаха; мидраш-аггада — извлечение из текста Писания любой негалахической информации, оформляющейся как самостоятельные притча или предание.

В еврейской традиции существует известная шутка: все, что в Т. не Ѓалаха, то — Аггада, а что не Аггада — то Ѓалаха. Действительно, Т. состоит из Ѓалахи и Аггады, но выделить их формально достаточно трудно. Ѓалаха — все, что связано непосредственно с выведением и объяснением практических законов, правил и норм поведения, однако часто эти правила, нормы, законы иллюстрируются с помощью притч, легенд, сказок, т. е. Аггады. Ѓалаха и Аггада, переплетаются, проникают друг в друга, хотя Аггада, в отличие от Ѓалахи, не имеет формы спора и служит прежде всего средством выражения мировоззренческих принципов, этических наставлений, описания исторических событий, тогда как Ѓалаха связана с диалектикой спора и с точными законодательными выводами. "Иными словами, к Аггаде обращаются тогда, когда нет необходимости выбирать одно из нескольких мнений, чтобы прийти к однозначному, пусть во многом и ограничивающему нас выводу. ...Аггада и Ѓалаха близки по своей сути, т. к. очевидно, что заповеди и галахические принципы даже тогда, когда они представляются формальными, построены на определенной мировоззренческой системе, фактически той же самой, которая раскрывается через Аггаду" (рабби А. Штейнзальц). В Т. Б. Аггада составляет две трети его объема, в Т. Й. — шестую часть. Это объясняется тем, что в Эрец-Йисраэль Аггада была самостоятельным жанром, там были составлены многочисленные сборники Мидраш-Аггада (см. подробнее Аггада).

Основными структурными единицами, формирующими текст Т., являются меймра, шмуа, сугия. Меймра ("высказывание"; мн. ч. — меймрот) — отдельное изречение аморы (см. Амораи) или изречение танны (см. Таннаи), цитируемое аморой и, как правило, отсутствующее в известной таннаической литературе. Шмуа ("услышанное") — галахическое высказывание, известное как древнее предание; обычно атрибутируется в Т. как ѓаллаха ле-Моше ми-Синай — "ѓалаха Моше [см.] (Моисея) с Синая", т. е. непосредственно открытая Всевышним пророку Моше. Сугия ("процесс", "переход") представляет собой собственно дискуссию амораев — многоэтапный диалектический процесс обсуждения какой-либо проблемы или темы (чаще всего галахического содержания). Материал в сугийот подается с помощью диалогов, выражающих обмен мнениями, отстаивание различных позиций. Сугия как правило состоит из трех этапов: тематическое высказывание (эту роль часто выполняет меймра или шмуа); контраргумент к нему и постановка проблемы; дискуссия, ведущая к разрешению создавшейся проблемы (этот ход соответствует в целом "гегелевской триаде": тезис, антитезис, диалектическое "снятие"). В Т. встречаются как сугийот предельно краткие (тема — вопрос — ответ), так и расширяющиеся до нескольких страниц текста, имеющих десятки промежуточных стадий.

В Т. не всегда понятна логическая последовательность глав: иногда она обусловлена принципом от общего к частному, иногда — последовательностью рассматриваемых предписаний. Иногда, как справедливо замечает рабби А. Штейнзальц, "обсуждение начинается не с самых важных вопросов, но зато способных с самого начала возбудить любопытство". В фундаментальном труде "Введение в Т." (М.; Иерусалим, 1993) рабби А. Штейнзальц пишет: "...текст Т. представляет собой живую беседу Мудрецов, сохраненную для поколений, а потому и его построение напоминает то неторопливый разговор, то весьма оживленный диалог или спор". Т. построен так, что взывает к продолжению этого спора, к подключению к нему новых и новых поколений.

Т. — это мир, поражающий широтой охвата проблем реальной жизни человека, разных сфер его бытия. Задача Т. — практическое осуществление заповеди Талмуд-Тора — "изучение Торы", а Тора, как не раз указывали еврейские мудрецы, — это весь мир. Так и Т. становится универсумом. Все — от медицинских советов до этических наставлений, от анализа человеческих характеров до лингвистического анализа — это Тора, и потому все это обсуждается в Т. Сама жизнь мудрецов, посвятивших себя Торе, — тоже Тора, а потому она тоже подлежит обсуждению. При всей безбрежности Торы мудрецы Т. никогда не занимались отвлеченной метафизикой или абстрактными научными проблемами: они обращались к метафизике и естественно-научным проблемам лишь тогда, когда это было связано с Ѓалахой, с этикой. На основании эмпирических наблюдений мудрецы приходили порой к глубоким обобщениям, предвосхищая тем самым методы экспериментальных наук. Однако при этом мудрецы не проявляли никакого интереса к спекулятивному знанию, "чистой" науке. Так, зная многое из астрономии, ибо необходимо было определять начала лунных месяцев, они не размышляли об астрономии как таковой. Их представления о структуре мироздания кажутся предельно наивными, но следует помнить, что их волновала не космология, но духовный мир человека, — когда, например, они говорили, что Земля покоится на горах, горы — на море, а море — на колонне, именуемой цаддик [см.] ("праведник").

Мудрецы Т. следовали не научному и не философскому, но особому — талмудическому — методу исследования. Это диспут, построенный на методе ассоциаций, — непрерывный переход от предмета к предмету, от темы к теме — часто без четких разграничений между ними. При этом талмудический диспут отнюдь не ограничивается только вопросами Ѓалахи, ибо любой вопрос может быть связан с любым другим с помощью скрытых ассоциативных переходов (так и текст Священного Писания видится мудрецами в свете ассоциативно связанных контекстов). А. Штейнзальц полагает, что более всего Т. приближается к чистой математике, ибо не принимает обычной житейской достоверности и стремится к исключению всякой неоднозначности в своих выводах. Приведя какое-либо доказательство, мудрец тут же предлагает исключающую интерпретацию и не останавливается до тех пор, пока не приходит к формулировке, уже не допускающей подобного истолкования. Такой метод получил именование "пилпул" (от слова пилпел — "перец", что указывало на остроту ума, необходимую в подобных дискуссиях). Пилпул был необходимым средством для установления герменевтических связей между Устным Законом и Торой, а также ценным дидактическим методом при обучении: учителя на воображаемых ситуациях учили своих учеников выносить логически обоснованные суждения, решать парадоксы. Многие "странные" для того времени дискуссии не выглядят таковыми сейчас. Так, обсуждая вопрос о родах, мудрецы высказывают фантастическое для того времени предположение о переносе плода из одной матки в другую и распространяют общие правила на этот гипотетический случай. При обсуждении правил миньяна (кворума для молитвы) обсуждается вопрос о возможности или невозможности участия в нем искусственного человека — голема. Еще в одном случае обсуждается проблема выполнения предписаний Ѓалахи в "башне, плавающей по воздуху". Для мудреца Т. ценна и важна сама внутренняя логика рассуждения, а не только утилитарная значимость сделанных выводов.

В сущности, главной целью мудрецов Т. было изучение Торы ради нее самой, ибо оно в себе уже содержит и цель, и награду: "Бен-Баг-Баг говорил: "Снова и снова листай ее [Тору], ибо в ней содержится все. Вглядывайся в нее, и состарься в ней, и никогда не разлучайся с ней, ибо нет в мире большей добродетели" (Авот 5:22). Ему откликается другой мудрец: "Рабби Меир говорил: "Занимающийся Торой ради нее самой удостаивается многого; весь мир создан для него, он зовется другом, любимым, любящим Бога, любящим людей... Открываются ему тайны Торы, он становится подобен сильно бьющему ключу и непересыхающей реке; скромен он, долготерпелив, прощает обиды; она возвеличивает его и возносит над всем содеянным" (Авот 6:1). Для мудрецов Т. обсуждение того или иного вопроса слабо мотивируется степенью важности или практической значимости обсуждаемой проблемы. Для них цель изучения — само Учение. Это не означало, что выполнение на практике выведенных ими предписаний несущественно. Наоборот, мудрецы Т. утверждали, что тому, кто изучает Тору, но не следует ей, лучше бы вовсе не родиться на свет. Подлинный талмудист всегда должен быть и образцом поведения. Но это только одна сторона. А другая заключается в том, что погрузившийся в текст не должен преследовать никакой цели, кроме самого текста. Изучая Тору, не следует спрашивать, какую практическую пользу это принесет. Именно поэтому в талмудических дискуссиях большое место занимали и те вопросы, которые не имели никакого значения для практики сегодняшнего дня. А. Штейнзальц подчеркивает, что Т. рассматривает все объекты, с которыми имеет дело, как объективную реальность, а не как юридические установления. Такая же объективная данность — традиция, в которой даже отвергнутая идея или толкование интересны для обсуждения. Т. бережно фиксирует суждения, не принятые большинством, ибо может наступить момент, когда они будут осознаны как важные. Так, более века продолжалась дискуссия между школой Шаммая и школой Гиллеля (см.; см. также Бет-Шаммай и Бет-Ѓиллель). Итог был подведен в знаменитом изречении: "Оба учат по слову Бога Живого, но Ѓалаха да будет по учению Ѓиллеля". То, что один метод предпочли другому, не значит, будто второй исходит из неверных посылок: он тоже есть проявление творческой силы и слов Бога Живого. Когда один из мудрецов сказал, что ему не нравится некая точка зрения, другие мудрецы упрекнули его, заметив, что негоже говорить о Торе: "Это хорошо, а это — нет".

Т. утверждает великое многообразие мысли и неисчерпаемость истины, исходит из непрерывного творческого обновления мира. Вот почему "во всех талмудических дебатах главную роль играет вопрошающее сомнение" (рабби А. Штейнзальц). В Т. представлена огромная разновидность вопросов, равно как и само слово "вопрос" имеет двадцать различных синонимичных (и все же отличных друг от друга) значений. Во многом Т. строится как вопросы и ответы, как воплощенное сомнение, предполагающее бесконечный поиск истины. "Т., возможно, единственная книга во всей мировой культуре, которая разрешает и даже призывает сомневаться в любом своем утверждении" (рабби А. Штейнзальц). В этом проявляется вера мудрецов Т. и еврейской традиции в целом в огромную творческую роль человека во Вселенной.

Отвечая на вопрос, что же такое Т., рабби А. Штейнзальц говорит: "...это взаимопроникающее единство Закона, сказания и философского размышления, сплав уникальной логики с изощренным прагматизмом, истории — с наукой, притч — с анекдотами. ...Т. — это сплошной парадокс: его форма упорядочена и логична, каждое слово выверено — и в то же время все в нем основано на свободной игре ассоциаций, на сопряжении далеких понятий, его стиль напоминает "поток сознания". Он подчинен цели толкования и разъяснения законов — и в то же время он является своеобразным произведением искусства".

Т. стал той книгой в еврейской религиозной и культурной традиции, которая подверглась наибольшему шельмованию, гонениям, клевете, многочисленным запретам и сожжениям. В 1239 в ряде булл папы Григория IX Т. был определен как книга антихристианская, чрезвычайно вредная, служащая причиной "болезненного упрямства" евреев и их приверженности вере предков. На самом же деле христианство не имело никакого отношения к амораям Вавилонии, хотя бы из-за их удаленности от христианских стран. Амораи Земли Израиля вели полемику с христианами-евреями и византийцами, но эта полемика не была ни резкой, ни оскорбительной; гораздо резче звучали в их устах выпады против язычников, и прежде всего — римлян. Отношение к христианским догмам никак не было выражено в Т. Тем не менее конфискации и сожжения Т. не прекращались на протяжении всего Средневековья и эпохи Реформации. В начале 16 в., когда орден доминиканцев начал яростную борьбу против Т. и евреев, в их защиту выступил немецкий гуманист, ученый-гебраист Й. Рейхлин. Однако уже в середине 16 в. публичные сожжения возобновились. По свидетельству инквизиции, только в Кремоне было сожжено 12 000 книг. Последнее публичное сожжение Т. состоялось в Каменец-Подольском (Украина) в 1757. В 1892—1895 в Германии протестантские богословы вновь развернули антиталмудическую полемику. Клевета на Т. со стороны людей, абсолютно с ним не знакомых, — явление весьма распространенное во все времена.

Наиболее древняя рукопись Т. Б. — фрагмент трактата Киддушин, написанный в 1085 и обнаруженный в Каирской генизе (см. Гениза). Древнейшая рукопись всего Т. Б. — ашкеназская версия (см. Ашкеназы) 1343 (т. н. Мюнхенский манускрипт; существует его факсимильное издание). Рукописи 28 трактатов Т. Й. хранятся в Ватикане. Единственная рукопись, включающая весь Т. Й., — Лейденский манускрипт (1289); именно с этой рукописи было напечатано первое полное издание Т. Й. в Венеции.

Первые печатные издания отдельных трактатов Т. появились в Испании и Португалии в десятилетие, предшествовавшее изгнанию евреев из Испании (1492). Начиная с 1483 в Италии были изданы 23 трактата Т. Б. в типографии рабби Гершома из г. Сончино. Но только в издательстве христианского типографа Д. Бомберга в Венеции печатное издание Т. (1520) приобрело ту форму, которую оно имеет и сейчас, со специфическим расположением текста на листе (см. выше). Впоследствии в издании еще одного венецианского издателя-христианина Юстиниана ответственный за корректуру рабби Йеѓошуа Боаз внес множество исправлений в Бомберговское издание, составил индекс стихов Танаха в Т. под названием Тора Ор ("Тора — свет") и некоторые другие индексы. Но в этом исправленном и дополненном издании вышел только трактат Киддушин (1553), потому что волна преследований, сопровождавшихся сожжениями Т., прокатилась по Италии. Далее издания Т. Б. выходили в Люблине (1559), Салониках (1563), Константинополе (1583—1595), Базеле (1578—1581), Кракове (1605), Амстердаме (1644—1648). Издание Т. с новыми комментариями вышло во Франкфурте-на-Майне (1720—1722), и оно стало основой для последующих изданий в Берлине, Франкфурте-на Майне, Амстердаме, Славуте, Копыси, Черновицах, Житомире.

Самое совершенное и авторитетное издание Т. Б. вышло в 1886 в Вильне в "Типографии вдовы и братьев Ромм", а затем много раз переиздавалось до 1939. После Второй мировой войны переиздается только Виленская версия, дополняемая новыми комментариями.

В 20 в. появились научно-критические издания серии трактатов Т. Б. в Израиле, в частности под ред. Я. Н. Эпштейна (1952—1960). Израильский институт талмудических исследований под рук. А. Штейнзальца выпустил популярное издание 22 трактатов Т. Б. и трактата Пеа Т. Й. Эти же трактаты были переведены р. А. Штейнзальцем на иврит.

В 17 в. в Амстердаме появился первый перевод двух трактатов Т. Б. на латинский язык. В Италии 18 в. христианин Блаз Уголино перевел 22 трактата Т. Й. и три трактата Т. Б. на латинский язык. В 19 в. в Лейпциге А. Гольдшмит выполнил первый полный перевод Т. Б. на живой европейский язык — немецкий. Перевод Т. на английский язык был осуществлен И. Я. Эпштейном (1935—1952). В начале 20 в. русский исследователь и популяризатор Н. Перферкович перевел на русский язык все трактаты Мишны и Тосефты. В переводе на русский язык, выполненном З. Мешковым по изданию р. А. Штейнзальца, вышли "Введение в Талмуд" А. Штейнзальца (1993), первая глава трактата Бава Мециа (1995) и двухтомная "Аггада".

Г. В. Синило

Поделиться: