Рикёр (ricoeur) Поль - это...

(р. 1913) -франц. философ, ведущий теоретик феноменологической герменевтики, проф. ун-тов Парижа, Страсбурга, Чикаго, почетный доктор более чем тридцати ун-тов мира. Задачей своего творчества считает разработку обобщающей концепциичеловека с учетом того вклада, который внесли в нее "философия жизни", феноменология, экзистенциализм, персонализм, психоанализ и др. В отличие от традиционной герменевтики, Р., опираясь на Хайдеггера, переносит герменевтическую проблематику в онтологическую плоскость: герменевтика для него не только метод познания, но прежде всего - способ бытия. Фундаментальным понятием философии Р. считает понятие личности, поскольку личность есть место рождения значений, дающих начало и смысл миру человеческой культуры. В своих философско-антропологических исследованиях Р. руководствуется регрессивно-прогрессивным методом, опираясь на который он предполагает диалектически осмысливать явления в единстве их трех временных измерений: прошлого, настоящего и будущего. Применительно к человеческой субъективности цель этого метода заключается в том, чтобы, высветив "археологию" субъекта, найти доступ к его телеологии, движению в будущее. Что касается первой задачи, то здесь Р. противопоставляет свою концепцию классической трактовке субъекта как сознания; при этом Р. опирается на учение Гуссерля о "жизненном мире", фундаментальную онтологию Хайдеггера и особенно на психоанализ Фрейда. Последний он понимает в качестве герменевтики, нацеленной на постижение "изначальных влечений" человеческого Я через осмысление форм их сублимации в культуре. Пределом регрессивного анализа Р. полагает "изначальную волю" индивида к бытию, связанную с переживанием и осознанием возможности не-бытия. Прогрессивный анализ направлен на "профетию" человеческого духа, где источник смысла располагается не за субъектом, как это имеет место в "археологии", а перед ним. Здесь Р. активизирует идеи гегелевской феноменологии духа и феноменологию религии, развитую Мирча Элиаде; если первая раскрывает телеологию человеческой субъективности, то вторая свидетельствует об устремленности человека к священному, задающему эсхатологические перспективы человеческому существованию, а через него и истории в целом. Несмотря на явные различия между психоанализом, феноменологией духа и феноменологией религии, все они имеют право на существование при том условии, что рассматриваются как дополняющие друг друга; философии как герменевтике надлежит соединить эти интерпретации человеческого феномена и стать экзегезой всех значений, существующих в мире культуры. Изначальным условием человеческого опыта является его языковый характер. Отсюда следует, что культурное творчество всегда символично. Эту идею Р. также заимствует у Фрейда, высказавшего ее при толковании либидо, обладающего исключительной способностью к отсроченному символическому удовлетворению, при котором либидозная цель заменяется целью идеальной. Либидо выводит человека из области биологии в сферу культурных значений. Под символом Р. понимает любую структуру значений, где один смысл - прямой, первичный, буквальный - при помощи добавлений обозначает другой смысл - косвенный, вторичный, иносказательный, который может быть воспринят только посредством первого смысла. Языку, по Р., изначально свойственна символическая функция, суть которой была раскрыта Гуссерлем, предъявившим к языку двойное требование: требование логичности, идущего от telos, и требование допредикативного объяснения, идущего от arche; язык, совершая движение "вспять", находит собственное обоснование в том, что не является языком, и он сам обозначает свою зависимость от того, что делает его возможным со стороны мира; так язык сообщает о символической функции, что определяет логику герменевтики как логику двойного смысла. Особенность символа, в рикёровском его понимании, состоит в том, что он дает смысл при помощи другого смысла: изначальный, буквальный смысл в нем отсылает к смыслу иносказательному, экзистенциальному, духовному. В 70-е годы Р. подходит к проблематике символа с иным, "более подходящим", по его словам, инструментарием; таковым выступает метафора. Метафора, перемещающая анализ из сферы слова в сферу высказывания, вплотную подводит Р. к проблеме инновации, на которую направлен его прогрессивный анализ: значение метафоры не заключено ни в одном из отдельно взятых слов, оно рождается в конфликте, в том напряжении, которое возникает в результате соединения слов в высказывании; метафора наглядно демонстрирует символическую функцию языка: буквальный смысл отступает перед метафорическим смыслом, соотнесенность слова с реальностью и эвристическая деятельность субъекта усиливаются; в метафорическом выражении, нарушающем семантическую правильность фразы, несовместимым с ее буквальным прочтением, осуществляется человеческая способность к творчеству. В последние годы Р. находит трактовку герменевтики как интерпретации символов весьма узкой и делает объектом интерпретации тексты культуры (литературные произведения, исторические повествования и т.п.). Интерпретация в этом смысле есть преимущественный способ включения индивида в целостный контекст культуры, одна из существеннейших основ деятельности в культуре. Сохраняя прежнее намерение создать концепцию интерпретации, основанную на диалектическом понимании времени, Р. вводит в герменевтический анализ деятельностный принцип. Задачу герменевтического постижения сегодня он видит в том, чтобы обосновать роль человека как субъекта культурно-исторического творчества, в котором и благодаря которому осуществляется связь времен и которое зиждется на активной деятельности индивида. Новая позиция Р. складывается под сильным воздействием, с одной стороны, учения Августина о времени как состояниях души, с другой - аристотелевской трактовки завязывания интриги в художественном произведении и миметической сущности искусства. Одновременно в своей концепции повествовательности он остро ставит вопрос о взаимодействии между философско-герменевтическим и научным подходами в постижении человека и мира культуры. В 90-х годах Р. делает акцент на проблеме взаимодействия и взаимопонимания людей - их общении, совместном бытии; в центре внимания Р. проблемы этики и политики, и особенно - проблема ответственности в политической деятельности: отрыв политики от морали чреват, по Р., политическим цинизмом, смертельно опасным для всего человечества. И.С.Вдовина Герменевтика. Этика. Политика. М., 1995; Герменевтика и психоанализ. Религия и вера. М., 1996; Живая метафора // Теория метафоры. М.,1990; Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение // Теория метафоры. М., 1990; Histoire et verite. P., 1964; Le conflit des interpretations. Essais d&hermeneutique. P., 1969; Temps et recit. P., 1983-85; Du texte a Faction. P., 1987; Soi-meme comme un autre. P., 1990; Reflexion faete. Autobiographie intellectuelle. P., 1995. M. Bohnke. Konkrete Reflexion. Philosophische und theologische Hermeneutik. Ein Interpretationsversuch uber Paul Ricour. Fr./M., Bern, 1983; Ontology and Eschatology in Philosophy of Paul Recoeur. Amsterdam, 1981; J.B. Tompson. Critical Hermeneutics. A Study in the Thought of Paul Ricoeur and Jurgen Habermas. Cambridge, 1981; В. Waldenfels. Phanomenologie in Frankreich. Fr./M., 1987. Kap.V.; D. Wood (ed.). On Paul Ricoeur. Narrative and Interpretation. L., N.Y., 1991.