Практика - это...

(от греч. - деятельный, активный) - многообразие способов реализации человеческого бытия в различных формах закрепления, воспроизводства и развития человеческого опыта, процесс перехода накапливаемого и накопленного опыта людей в условия их жизни, в средства их деятельности, в схемы их самоутверждения. П. связывает потенциальный и актуальныйаспекты совместной и индивидуальной жизни людей, она выявляет проблему социального бытия как многомерного движения и взаимодействия различных форм человеческого опыта. Т. о. представленная П. предполагает вопрос о мерах (границах, барьерах) реализации бытия человека. В несколько ином аспекте П. - это специфический "механизм" эволюции человека, вырабатывающий меняющиеся средства взаимодействия людей с природой и друг с другом. В этом плане П. - особого рода социальная связь, обеспечивающая не только накопление человеческого опыта, но и его трансляцию от поколения к поколению, от эпохи к эпохе. Практическое "перемещение" человеческого опыта в социальном пространстве и в социальном времени, естественно, сопряжено и с потерями, и с утратами опыта, с его разрушением в действии разнотипных практических форм. В этом смысле П. не является эволюционным или историческим "автоматом" и может рассматриваться как одна из важнейших проблем бытия людей. В обыденном сознании П. понимается как действующий опыт человека, как воспроизводство или закрепление навыков продуктивной работы, как приложение, воплощение или испытание человеческих умений и знаний (В. Даль). Отметим, что период концептуализации представлений о П. приходится на XIX столетие, что он сопряжен с индустриально-экономическим развитием западноевропейских стран. В этих условиях философская концептуализация П. так или иначе испытывает влияние индустриализации общества, свойственных ей форм труда, схем технологии и т д. Понятие П. сближается с понятиями материального производства, деловой активности, "логики вещей". Акцент в понимании П. как процесса переносится на действие систем, складывающихся из предметных условий, средств и результатов человеческой деятельности; логика работы этих систем, связь между их элементами не включает, не "вписывает" в себя логику индивидной самореализации людей, она допускает человеческую самореализацию в свои связи постольку, поскольку она трансформирует и подчиняет ее взаимодействию овеществленных элементов. В этом, смысле "человек практикующий" - это человек, действующий по логике вещей, машин, схематизированных взаимоотношений; эффект его действий, соответственно, может быть исчислен в вещном выражении, в технических и экономических измерениях. Т. о., истолкование П., ориентированное на понимание специфики социального процесса, как бы "естественно" смещается к характеристике вещественных условий и квазивещественных структур и функций социального воспроизводства; процесс зафиксирован, но зафиксирован в своих вещественных проявлениях и эффектах. Эта ориентация сказалась - хотя и по-разному - в марксизме, прагматизме, позитивизме; в XX в. она проявилась в структурализме и функционализме. Описанный выше тип рассмотрения П. особым образом определил трактовки взаимоотношений теории и П., ? и науки. Традиционно конкретизация представлений о П. идет по линии противопоставления П. и теории. В этой оппозиции П., как правило, трактуется в качестве деятельности по производству условий, средств, инструментов общественной жизни, по созданию вещей, удовлетворяющих человеческие потребности В этом плане П. может отождествляться со сферой материального производства, понятого как производство вещей, а также и с трудом в этой сфере, воплощающим человеческие усилия и способности в вещные формы. Другое противопоставление П. и теории построено на том, что теория (шире - наука) толкуется как тип обезличенного, абстрактного знания, очищенного от человеческих (индивидных - прежде всего) интересов, пристрастий, предубеждений. В этом случае практическая деятельность представляется как деятельность заинтересованная, "заряженная" потребностями, эмоциями, нравственными и эстетическими предпочтениями. Такой взгляд был присущ многим философам античности, в новое время - И. Канту ("практический разум"), в новейшее - М. Хайдеггеру, особо подчеркивающему значение обыденно-практического бытия людей и проживания этого бытия в соответствующих ему формах. Выявление оппозиций, в которых определяется и конкретизируется П., выделение ее особых форм и типов указывают на необходимость ее (П.) обобщенного представления, выработки ее синтетических характеристик. Эта работа осуществляется в основном философией, которая придает понятию П. категориальный смысл, делает это понятие одним из важнейших инструментов мировоззрения и методологии деятельности и познания. В этом качестве П. используется для определения специфики человеческого бытия, "механизмов" социальной эволюции, критериев познания и науки. Хорошо известны тезисы о прикладном значении науки, о превращении науки в непосредственную производительную силу общества. Стереотипная трактовка этих тезисов предполагает, что практическая значимость науки подтверждается ее способностью умножать вещественное и экономическое богатство ("экономический эффект"), создавать средства, дающие "реальную" возможность (власть, силу) воздействия на природные или общественные процессы. При этом, как правило, не берется в расчет, что достижения современной науки не могут быть напрямую внедрены в существующую П. производства, потому что они предполагают качественное изменение схем деятельности и позиций людей в этих схемах. Но если это не учитывается, то "приложение" науки к П. оказывается адаптацией научных новинок к уровню действующих технологий и соответствующей квалификации работников. Строго говоря, наука не может стать "непосредственной" производительной силой именно потому, что ей для участия в производственной П. необходимо принципиально важное опосредование, а именно - изменение характера участия людей в практическом процессе, включение в этот процесс личностных ресурсов людей, их способностей, знаний, умений, через которые только и реализуется воздействие науки, при наличии которых только и работают те научные инновации, что включаются в технологический процесс С т зр. развития самого производства, оказывается важным учет, в качестве существенного компонента практического процесса, форм самореализации человеческих индивидов, характера и уровня их способностей, умений, знаний и ориентации. От этого зависят перспективы качественных изменений в производстве, эффективное использование вещественных его составляющих. Рассмотрение П. в отношении к познанию - в особенности к научно-теоретическому познанию - обычно концентрировалось вокруг вопроса о П. как критерии истины. Представление П. как критерия казалось убедительным прежде всего потому, что она своими вещественными результатами как бы подтверждала точность тех отображений реальности, теорий, понятий, схем, которые использовались, скажем, в производстве. Кроме того, вещественность практических результатов обеспечивала их очевидность, достоверность, измеримость, что было существенно и для обыденной и для научной деятельности. Однако именно в сфере научного познания вопрос о П. как критерии приобретал направленность, в свете которой принципиальное значение имела не вещественная форма результата, а его повторимость, воспроизводимость, его "перевод" на языки различных измерений и описаний. Т. о. вещественность результата оказывалась формой, позволяющей провести его проверку в системе научных коммуникаций, и там, в процессе различных межсубъектных взаимоотношений определить объективность результата, его новизну, отличить подлинное открытие от фальсификации или плагиата. Практичность критерия знания обнаруживалась, следовательно, не столько в вещественной реализуемости результата, сколько в полисубъектном процессе его проверки и освоения. Научная деятельность давала здесь пример процессуальное/ни и коммуникативности П., как бы напоминала другим сферам П., что они являются процессами совместной деятельности людей. Кроме того, на рубеже XIX и XX вв. выяснилось, что наука имеет дело с объектами, которые вовсе не обязательно являются вещами. Это - поля, волны, частицы, микро- и мегаобъекты, не поддающиеся обычным наблюдениям и измерениям, не "вписывающиеся" в рамки непосредственного отражения людьми окружающих их предметов. Причем то, что в начале века представлялось странным для самой теоретической науки, в середине столетия стало входить в быт и требовало освоения и осмысления на уровне обыденной П. людей. Скажем, практическое использование ядерной энергии впрямую ставило вопрос о взаимодействиях с природными явлениями, лишенными четкого вещественного выражения, фиксируемыми с помощью специально созданных людьми средств, косвенных измерений и описаний. Решающим в подобных взаимодействиях оказывалось построение процесса практической деятельности людей, включающее четкие правила и ограничения, учитывающее принципиальную неконтролируемость и, стало быть, опасность природных сил за рамками очерченной деятельности. Но такая переориентация П. естественно накладывает отпечаток и на обыденное поведение людей: они вынуждены принимать во внимание, что уже не могут на уровне своего непосредственного восприятия фиксировать и практически контролировать условия бытия, касающиеся их жизни и здоровья. Практически значимыми, т. о., оказываются формы взаимодействия людей, порядки построения их. деятельностей, вырабатываемые людьми средства включения природных объектов в социальные процессы. Вещественные формы объектов обнаруживают знаковые функции указывающие на скрытые природные и социальные качества. Становится более понятно, что и в жизни самих людей эти качества обладают огромной практической ценностью. В середине XX столетия выявляется тенденция к обнаружению и использованию ресурсов П. в организации человеческих взаимодействий, в личностной самореализации индивидов. Именно в этих процессах, причем процессах проектируемых, подкрепляемых социальными и технологическими средствами, создается среда для осуществления и развития качественной деятельности, для эффективного освоения и использования различных форм человеческого опыта, природных материалов и энергий. Этот поворот в понимании и развитии П. получает терминологическое закрепление, когда начинают говорить об интерактивных, духовных, гуманитарных, психосоциальных П. В этом плане "практиковать" - значит осуществлять определенный способ воспроизводства, концентрации, умножения или обновления человеческих сил. Восточная традиция предлагает "практиковать" дзэн, "практиковать" йогу именно в этом смысле. Она же говорит о разных техниках медитации, настройки организма, сосредоточения психики, т. е. о техниках, фиксируемых не вещественным, внешним по отношению к человеку образом, а о схемах, действующих в нем самом, остающихся неотчужденными от него формами самореализации. В этом случае речь идет не о простом воздействии "восточной" духовности на "западный" прагматизм. Интерес к личностным и коммуникативным ресурсам П. возникает именно в т. н. "западных" странах, и именно там, где ресурсы П., редуцированной к материальному производству, оказались почти полностью исчерпанными, где понимание предметности практической деятельности, сведенное к внешней, вещной, обезличенной форме обнаружило свою экономическую, культурную и научно-теоретическую несостоятельность. Отмеченные тенденции указывают на сдвиг в трактовке и реализации "внешних" и "внутренних" аспектов П. Если прежде процессы, происходящие в человеческом общении и личностном бытии людей, рассматривались в качестве "пристроек", "компенсаций", "придатков", дополняющих работу "механизмов" производственной П. (и других систем, построенных по ее образцу), то теперь сами "механизмы" такой П. обнаруживают свое положение "внутри" переплетающихся связей и взаимообусловленностей человеческого саморазвития и общения. Вещественные элементы П. оказываются средствами, носителями, "коммуникаторами" и "аккумуляторами" человеческих сил и способностей и именно с этой стороны, т. е. со стороны своей социальной формы, "открытыми" к накоплению энергии и информации, опыта и богатства. Проблема отношения П. и теории (гносеологический подход к П.) также оказывается "внутри" понимания и реализации П. как воспроизводства бытия людей. Отношение теории к предметам, представляемым П., далее не может истолковываться как чисто познавательное, полностью абстрагированное от социальных форм П. Четкая фиксация зависимости включенных в П. предметов от социальных форм выдвигает на первый план теоретическую задачу преодоления одномерных - узкопрактических - определений природных материалов, энергий и систем, вовлеченных в П. Практичность теории (науки), ее "онтологизированность" в этом аспекте означает переработку ею социальных стереотипов и автоматизмов, обусловливающих инерцию П. Деавтоматизация П., преобразование ее стандартных средств создают предпосылки для привлечения новых ресурсов во взаимодействия людей с природой и друг с другом. (См. "Деятельность", "Культура", "Труд".) В. Е. Кемеров