Озеро Смерти - это...

        И продолжали жить братья в лесу без особых приключений. Но однажды к ним примчался с криком отшельник-сосед и рассказал о странном происшествии. Он готовился совершить жертвоприношение, как внезапно прибежал олень, как будто для того чтобы почесаться о дерево, и вдруг унесся подхватив рогами все, что было приготовлено для совершения ритуала — скалку и палочки для зажигания
        Огорчился Юдхиштхира, выслушав сбивчивый рассказ отшельника, ибо срыв жертвенного обряда грозит бедой всем обитателям леса. Перепоясавшись, братья бросились в погоню за оленем и почти его догнали, но поразить стрелами не смогли, так как олень вдруг стал невидимым.
        Прийдя в тень баньяна в глубине леса, они сидели, мучимые голодом и жаждой И тогда Накула сказал старшему брату
        — В нашем роду никто не нарушал дхарму по нерадивости, почему же мы должны терпеть неудачу?
        — Бедам нет предела и причины их неясны, — отвечал Юдхиштхира — Но дхарма сама по себе высшая цель, независимо от удачи. Ты бы забрался на дерево и взглянул, нет ли где поблизости воды?
        — Я вижу озеро! — послышалось с верхушки дерева — Разреши, брат, я разведаю к нему путь
        — Спускайся и иди! — согласился старший из Пандавов
        Юность быстра на подъем, на спуск, на движение Зная направление, юноша вскоре отыскал озеро и тщательно осмотрел берега Не заметив не только людей, но даже животных на водопое, Накула окунулся в воду Сверху она казалась голубой, а вблизи отливала чернотой
        И в это время он услышал человеческий голос с хрипотцой, как у простуженного
        — Не пей, пока не ответишь на мои вопросы
        Голос исходил из пустоты. Оглянувшись, юноша увидел цаплю, стоявшую у берега на одной ноге в позе праведника. Но не может же цапля разговаривать! Решив, что это ему померещилось, юноша зачерпнул глиняной кружкой воды и, выйдя на сушу, с наслаждением начал пить, но в то же мгновение упал бездыханным
        Долгое отсутствие младшего брата обеспокоило остальных, и они решили отправиться на розыски, оставив Юдхиштхиру одного. Не дождавшись их возвращения, он последовал за ними, нашел озеро и, увидев на берегу бездыханные тела братьев, предался горю.
        Прошло немало времени, пока он заметил валявшуюся у воды глиняную кружку и поднял ее, чтобы напиться И тут он услышал
        — Ты не должен пить, пока не ответишь на мои вопросы. Юдхиштхире стало ясно, что голос исходит от цапли. При других обстоятельствах говорящая птица повергла бы его в изумление и он сам бы утратил дар речи. Но неожиданная смерть братьев настолько его потрясла, что он как ни в чем не бывало пошел навстречу цапле и вступил с нею в беседу
        — Кто ты, скажи мне. Известно ли тебе, кто погубил моих братьев?
        — Я, — ответила птица. — Водоросли и рыба — моя пища.
        — Птицы ведь говорить не умеют, — продолжал Юдхиштхира. — Ты, наверное, из рудров или марутов, принявший облик цапли.
        — Я — якша, — ответила цапля, превращаясь в огромного косоглазого великана ростом с пальму. — Это я убил твоих могучих братьев. Они захотели напиться, а я их предупредил, что ни одному существу здесь пить не разрешаю. Это относится и к тебе. Ответь на мои вопросы, и тогда пей сколько угодно!
        — Я на твои владения не зарюсь и не одобряю тех, кто слишком похваляется своим знанием. Но если твои вопросы уразумею, попытаюсь ответить. Спрашивай, владыка!
        — В чем божественность кшатриев? Как ты ее понимаешь? В чем их долг и благочестие? В чем их недостаток и неблагочестие?
        — Оружие их божество. Дхарма их благочестие. Их недостаток — трусость, неблагочестие — отказ в покровительстве, — ответил Юдхиштхира.
        — Кто почтенней земли? Кто поднебесья превыше? Чего больше, чем травы? Кто быстрее ветра? — спросил якша.
        — Мать почтенней земли. Отец поднебесья превыше. Мыслей больше, чем травы. Ум быстрее ветра, — ответил Юдхиштхира.
        — Кто спит, не закрывая глаз? Кто, родясь, не копошится? У кого нет сердца? — спросил якша.
        — Рыба спит с открытыми глазами. Яйцо, родясь, не копошится. У камня нет сердца.
        — Кто странствует в одиночестве? Кто, родясь, рождается снова? От стужи какое лекарство?
        — В одиночестве странствует Сурья. Снова и снова рождается месяц. От стужи — огонь лекарство.
        — Чем окутан мир? Что препятствует озарению? Из-за чего покидают друзей?
        — Мир окутан неведением. Мрак препятствует озарению. Друзей покидают из-за скупости.
        — Кто враг мужей трудноодолимый? Какая болезнь неизлечима? Кто праведник?
        — Враг мужей — гнев. Неизлечима жадность. Праведник тот, кто желает добра всему живущему.
        — Ты ответил на все мои вопросы, — промолвил якша, — поэтому оживет один из братьев. Назови его имя.
        — О якша, пусть оживет Накула, широкогрудый, долгорукий.
        — Но почему ты не назвал Бхиму, чья сила в сраженье не уступает ста слонам? Ведь говорят, что он твой любимец. Почему ты отстранил Арджуну, высшую вашу надежду?
        — Равны для меня и Кунти, мать моя, и Бхима, и Арджуна, и Мадри, мать близнецов. Но будет справедливым, если у каждой из них останутся сыновья.
        — Так как ты доказал, что для тебя выше всего справедливость, — произнес якша, — пусть оживут все.
        И поднялись братья одновременно, друг на друга и на Юдхиштхиру взглянули, но к воде не поспешили. Исчезла их жажда.
        — Нет, ты не якша, — сказал старший из Пандавов. — Ты один из вседержителей мира. На берегу я следов сраженья не вижу. Братья же мои по силе равны огромному войску. Якше с ними не справиться вовеки!
        — Я — Яма, твой прародитель — ответил якши, принимая облик бога. — Я Дхарма, и прибыл, чтобы тебя испытать. Избери любой дар, достойный твоего благочестья, и ты его обретешь.
        — Верни нам то, что похитил олень. Вот мой выбор.
        — Я был тем оленем, — сказал Яма. — Вот тебе то, что ты просишь. Возврати это отшельнику. И вот вам мой дар. Отныне вы можете, подобно мне, принимать любой облик.