Ли - это...

- один из важнейших терминов китайской классической философии, в особенности конфуцианства. Л. не имеет однозначного соответствия в европейских языках, поэтому переводы этого термина чрезвычайно многообразны: "культурность", "нормы поведения", "обряд", "обрядность", "почтительность", "правила", "правила поведения", "приличие", "ритуал", "сдержанность", "традиции", "устав", "церемонии", "этика", "этикет", "этико-ритуальные нормы". В синологии понятие Л. интерпретировалось как "плотина, которая сдерживает человеческие страсти; то рассудочное, рациональное, культурное (в конфуцианском понимании), которое управляет и ...должно управлять человеческим обществом" (акад. В. М. Алексеев); общественный запрет, налагаемый на "неприличное", и разрешение, даваемое на "приличное", - все это для китайского ученого, культурного и "порядочного" человека вообще. Идея Л. предполагает жизнь в постоянном труде и отвращение к беспечности. Последняя, однако, является для "народа" наивысшей приманкой, поэтому конфуцианцы считали привитие Л. народу трудной задачей. Акад. Н. И. Конрад определял Л. как нормы обычного права и государственного закона, только не надуманные, не искусственные, не изобретенные людьми, а выработанные самой жизнью, подсказанные ею. Л. базируются на незыблемых началах, воплощенных в семье с абсолютной властью отца и в общине с ее идеалом сплоченности всех членов. По мнению С. Кучеры, иероглиф "Л." первоначально обозначал обувь, надеваемую при совершении религиозных обрядов, отсюда два исходных значения: установленные предписания поведения (приличие) и ритуал (этикет). Л. - руководящий принцип, призванный устанавливать гармоничные отношения между людьми. Л. тесно связаны с жэнь - человечностью, гуманностью; человек, лишенный жэнь, не может обладать Л. и действовать в согласии с ними. Человек должен сдерживать себя с помощью Л., ибо только тогда не будет совершать неправильных поступков. М. Л. Титаренко считает возможным расширить круг значений Л., включая туда дух, истину, ясность, верность, применимость и полезность. В современной науке существует четыре основных направления в интерпретации Л. Первое, "социологическое", представлено в нашей стране работами Л. С. Переломова. Согласно этому направлению, Л. есть система моральноэтических принципов, норм поведения,· которые должны соблюдать все жители Поднебесной. Носителем этих норм поведения является "благородный муж" (цзюнь цзы). Значение понятия Л. весьма объемно - сюда входит почитание предков и особенно родителей (сяо); человеколюбие и прежде всего любовь к родственникам; уважение к старшим и подчинение им; честность, искренность; стремление к внутреннему самоусовершенствованию и т. п. Эти морально-этические принципы создавались Конфуцием (551 - 479 гг. до н. э.) с учетом норм поведения, существовавших в общинах. Нормы поведения, интерпретированные Конфуцием, были шире норм обычного права и заключали ряд новых существенных моментов. Представление о почитании старшего поколения, поколения отцов, бытовавшее в общинах, было вынесено Конфуцием за рамки этих социальных ячеек и перенесено на всю страну. Согласно его схеме, правитель возвышался всего лишь на две-три ступеньки над главой большой семьи. Это должно было оказать реальное воздействие на общинников, ибо Конфуций вводил правителя в круг их обычных представлений. Консервируя внутриобщинное деление, Конфуций переносил это же правило и на деление социальное. Если в силу естественных законов в первом случае сыновья могли стать отцами, то в общественной жизни исключались всякие социальные перемещения. Большинство населения принадлежало к общине с ее органами самоуправления. Поэтому сила личного примера продолжала играть большую роль, и прежде всего взоры людей были обращены на руководителей общины, глав больших семей. Стремясь сделать образ правителя более земным и доступным рядовому общественнику, Конфуций обязывает и царя соблюдать весь комплекс правил, связанных с Л. Конфуций стремился ограничить права царя, поэтому и возникла концепция "благородного мужа". Правителю, принявшему концепцию Конфуция, приходилось взваливать на себя бремя обязанностей "благородного мужа". Роль наставников, следивших за соблюдением правителем принципов Л., отводилась конфуциански образованным сановникам, составлявшим ближайшее окружение царя. В рамках "экзистенциалистско-герменевтического" подхода, представленного в работах В. В. Малявина, Л. (ритуал) определяется как со-бытие, событийность, взаимное соответствие, резонанс различных измерений бытия. Он вестник неповторимого мгновения. Но он укореняет все скоротечное во временном. Ритуал был центральным понятием чжоуской традиции (династия Чжоу, XI в. до н. э. - 221 г. до н. э.), причем древние китайцы не делали различия между религиозными обрядами и светскими церемониями. Это обусловлено тем, что в основе китайской религии лежал культ предков, соединяющий в себе божественные и человеческие черты. Загробный мир был непосредственным продолжением земного. Покойники наделялись такими же потребностями и обязанностями, как живые: они нуждались в пище и одежде, им сообщали о земных событиях и ждали от них заступничества. Храм предков был средоточием и религиозной, и семейной, и публичной жизни чжоусцев. В нем устраивали не только жертвоприношения, но и свадьбы, и другие торжества. В родовых храмах правителей уделов объявляли войну и награждали вернувшихся из похода полководцев, принимали иностранных послов, устраивали пиры и т. п. Конфуций увидел в чжоуских ритуалах самое действенное средство возрождения древнего благочестия. Ритуал - главное условие человеческого общежития и лучшее средство воспитания в людях человечности. Конфуций открыл в ритуале фундамент всей человеческой деятельности, рецепт правильного поведения на все случаи жизни. Священнодействие полностью вмещает в себя жизнь. Благородный муж не желает замечать, и сам не делает ничего, противоречащего ритуалу. Конфуцианский человек - ритуальное существо. Л. воплощает вечноживые качества человеческого бытия, ведь всякое ритуальное действие не может не быть общепринятой нормой жизни людей и, следовательно, их общим достоянием. Ритуал принадлежит всем, но никто не имеет на него исключительных прав; он есть и средство, и сама среда человеческого общения. Его роль в обществе двойственна: он ставит предел индивидуальным устремлениям, но утверждает непреходящие, а точнее - переходящие к следующему поколению жизненные ценности. Ритуал от каждого требует самоумаления - об этом его свойстве напоминает знакомое с детства представление о слащаво вежливых китайцах с их "китайскими церемониями". Но тот же ритуал сообщает человеку подлинное достоинство. Конфуциев ритуал - "это поистине каллиграфия сердца, и он далеко не исчерпывается бездумным соблюдением тех или иных правил благопристойности". Жизнь в соответствии с Л. предполагает состояние неусыпного бдения, твердый контроль над собой, но контроль, не притесняющий природные задатки человека, а как бы вовлекающий их в органическую гармонию телесно-духовного бытия, ведущего к единению культуры и природы. Конечно, ритуал - всегда условность, и соблюдение его заключает в жесткие рамки любые человеческие поступки. Но он позволяет с безукоризненной точностью выражать чувства и делает поступки осмысленными и выразительными. В ритуале, по Конфуцию, человеческая практика очищается от всего случайного, обнажается стройная и прочная, как кристалл, матрица человеческой социальности. Согласно третьей, "символистской", концепции И. И. Семененко, понятие Л. включает в себя этикетность, принцип жертвы и чувство благоговения. Этикетность отождествляется с принципом уместности: Конфуций часто говорит о "незнании ли" как о нарушении соответствия между конкретным видом ритуального действия и социальным положением того, кто его совершает. Но этикетностью понятие Л. не исчерпывается. Первоначально оно означало жертвоприношение божеству и жертвенную утварь, т. е. религиозный обряд, и лишь позднее стало охватывать этикетные нормы вообще. Так же широко понимает ритуал и Конфуций, но в то же время он культивирует и его религиозную схему, считая в нем главным, помимо этикетности, принцип жертвы и чувство благоговения. Именно религиозный ритуал оказывается у Конфуция лежащим в основе всех общественных и нравственных норм, включающих и словесный этикет. Одну из причин смуты и разбоя, царивших в то время, Конфуций видел в невежестве. Его современники предали забвению лучшие заветы древности и, не зная их, нарушали обрядовые и нравственные нормы (Л.). Другую причину общественной смуты он видел в том, что можно назвать оскудением религиозного чувства. Незнание обрядности (Л.) не всегда рассматривалось как препятствие для достижения высшей добродетели. Иное дело - чувство благоговения. Конфуций ставил его в ритуальные рамки и придавал ему культовый смысл. Оно дробилось на множество частных проявлений, выражаясь в почтительности к Небу, к царю - сыну Неба, к другим правителям, к предкам, к родителям и т. д. Их общим знаменателем было благоговение перед Небом как универсальным началом, которое объединяло людей с космосом и между собой в чувстве божественного всеединства. В жертве Конфуций видел смысл учения и человеческой жизни. Средством достижения этой цели Конфуций считал древнюю обрядность, Л., в которой и стремился всех наставить. Чтобы вернуться к древности, требовалось выявить изначальный смысл древних ритуалов и в эти правильно понятые ритуальные формы "оправить" всю жизнь. Формальная сторона казалась особенно важной. Конфуций ставил задачу с помощью Л. формализовать до предела естественную, земную жизнь, воспитать отношение к ней как к необходимой формальности. Жертвовать человеческим естеством во имя божественной нравственной природы, жертвовать земным во имя вечного - вот смысл Л. Т. о., Л. из этикетной формальности превратилось в сакральную основу человеческой жизни. Наиболее адекватной следует признать четвертую концепцию, принадлежащую А. И. Кобзеву. Он переводит Л. как "благопристойность". Эта категория сочетает в себе два основных смысла: "этика" и "ритуал". Этимологическое значение Л. - "культовое действие с сосудом", зафиксированное в его исходной форме, изображающей такой сосуд, - роднит данный иероглиф с фундаментальным онтологическим термином ти ("тело", "строй", "сущность", "субстанция"), графическую основу которого составляет изображение того же ритуального сосуда [в современном начертании эти знаки различаются левыми частями: у ти - это элемент "кости" (гу ), у Л. - "проявлять" (ши)]. В этимологическом родстве Л. и ти заложено зерно позднейшей философской онтологизации этики - ритуала в Китае, где соответствующее понятие стало мыслиться как выражение важнейшего фактора не только культуросозидания, но и космоупорядочения. Если первоначально, в дофилософский период (т. е. до середины I тысячелетия до н. э.) это онтологическое воздействие Л. считалось зиждущимся на религиозном ритуале, то затем оно получило преимущественно этическое истолкование. Встречающаяся уже в древнейших (конец II - начало тыс. до н. э.) письменных памятниках "Шу цзине" и "Ши цзине" категория Л. обозначала обряды, дающие возможность преодолеть политические конфликты, а также храмовые и дворцовые ритуалы, формы поведения сановников по отношению к народу. Конфуцием категория Л. была теоретически осмыслена и превращена в общую характеристику правильного общественного устройства и поведения человека по отношению к другим и к себе. В дальнейшем, проделав семантическую эволюцию от "ритуала" к "этике", а точнее, от "этизированного ритуала" к "ритуализованной этике", категория Л. в самом общем смысле стала выражать идею социального, этического, религиозного и общекультурного норматива. В "Записках об этико-ритуальных нормах" ( Цзи) категории Л. был придан универсальныйрегулятивный смысл посредством определения с помощью омонимичного термина ли - fS. - ("принцип - резон"). "Принцип" - фундаментальнейшая онтологическая категория китайской философии, и ее прямое отождествление с Л. представляет собой доказательство онтологизированности китайской этики. Указанное богатство подходов свидетельствует о возможности дальнейшего углубления интерпретаций Л. А. Л. Мышинский