Кавасила - это...

КАВАСИЛА Николай — византийский мыслитель и богослов 14 в. Точные годы жизни К. неизвестны. Происходил из знатной семьи, был секретарем византийского императора Иоанна Кантакузена, ок. 1350 был поставлен епископом Фессалоникии, кафедру занимал недолго.

Творчество К. можно определить как "богословский реализм", в своих трудах он останавливается, прежде всего, на двух моментах: на непреложной реальности присутствия Иисуса Христа в литургии и на принципиально возможном видении Бога в земной жизни человека. Все богословие К. христоцентрично, для него Церковь, прежде всего, — Тело Христово, а литургия — таинство Богообщения. Литургия, по словам К., являет Иисуса Христа верующим не аллегорически, а реально — во всей полноте Его Богочеловечества. Литургическое богословие К. противостоит, с одной стороны, поздневизантийскому богословию, утверждавшему аллегорический характер литургии, изображающей в символах земную жизнь Христа. С другой стороны, богословский реализм К. следует из его принадлежности к традиции исихазма, приверженцы которого были убеждены в возможности видения Бога человеком и обожения человека на земле. Богословские выкладки К. приводились на Тридентском Соборе (1545—1563) в качестве аргументов в пользу догмата о реальном присутствии Христа в евхаристии против протестантского понимания символического присутствия Христа в ней. Кроме того, у К. содержится полемика с католиками по поводу эпиклезы — призывания Св. Духа в таинствах Церкви. В католической традиции принято считать, что пресуществление святых даров происходит после произнесения слов: "Примите и ядите...", "Примите и пейте от Нея все..." К. считал, что таким образом слова Христа превращаются в магическую формулу. Как преимущественно полагается в настоящее время, невозможно и ненужно определять момент, в который происходит пресуществление святых даров. Главное для Церкви — обожение, которое длится во все время евхаристии. Вершиной евхаристических молитв является молитва о ниспослании Св. Духа на всех предстоящих Богу и на предлежащие дары. По поводу призывания Св. Духа К. говорит, что существуют разные молитвы, которые Бог Отец может принимать или не принимать от верующих, но в одной молитве, по словам Спасителя (Иоан 14, 13—14), Он никогда не может отказать — в молитве о ниспослании Св. Духа во имя Сына.

К. — автор двух больших трудов: "Жизнь во Христе" и "Объяснение Божественной литургии". Посвящены они толкованию церковных таинств. К. стремится отойти от принятого в средневековом византийском богословии символического объяснения каждого действия, совершаемого в Церкви. Он указывает, что евхаристия — действие всегда реальное, лишенное особого сакрального характера. В евхаристии вся Церковь вместе с Христом совершает приношение бескровной жертвы. Не будучи священником, а только монахом, К. подчеркивает, что в новозаветное время приношение совершается всей Церковью, а не исключительно священником за народ; так было в Израиле, после же воплощения и Воскресения Христа, все верующие в Него есть "царственное священство". Таинство евхаристии совершается именно соборно: всей Церковью, предстоящей перед престолом Божьим. Говоря о святости Церкви, К. использует герменевтический круг как риторический прием, широко распространенный в святоотеческой литературе. К. пишет, что, причащаясь св. дарами, Церковь становится святой, но только святые могут достойно и действенно причащаться таинств. Церковь и Христос для К. "тождественная актуальность". Причащаясь святых даров, Церковь не преобразует их в человеческое тело, а сама видоизменяется в них под действием Божественной благодати. Поэтому если бы было возможно видеть Церковь в ее мистическом плане, то взору открылось бы тело Христово. Это утверждение для К. не фигурально, а вполне реально. Будучи младшим современником Паламы, К. продолжил его учение применительно к литургической практике Церкви. Для К. также, как и для Паламы, самым важным является та мистическая реальность Богообщения, которая совершается уже в земной жизни человека. Вопреки псевдодионисиевской традиции принципиального "незнания" Бога, К., вслед за Паламой, утверждает принципиальную возможность "видения" Бога. Продолжая учение Паламы, оно описывает ту возможность реального обожения, которая открывается человеку в таинствах Церкви, тогда как Палама в своем богословии говорит главным образом о личном мистическом опыте подвижника. Но и тот, и другой авторы постоянно указывают, что обожение возможно лишь действием Св. Духа как дар, а не как награда за аскетический подвиг.

И. А. Воробьева