Индульгенция - это...

ИНДУЛЬГЕНЦИЯ (лат. "отпущение грехов") — главный документ дореформационной католической практики прощения грехов за плату, подготовленной учением Церкви раннего Средневековья о покаянии.

Согласно анализу Л. П. Карсавина, в каролингскую эпоху покаяние рассматривалось как наказание грешником самого себя, как суд его над самим собою и раскаяние. Последнее должно было сопровождаться смирением, доверием к благости Божьей и приводить к акту исповеди и добрым делам, вместе с ними составляя удовлетворение Бога и даруя примирение с Ним или прощение, отпущение грехов. Таким образом, для исцеления человека от греха считалось необходимым не только внутреннее раскаяние, но и выражение его в удовлетворяющих справедливого Бога делах, или "плодах покаяния". Постепенно становится все более обычным, а потом необходимым акт исповеди священнику; "дела же покаяния" с давних времен налагаются Церковью и определяются ею в соответствии с величиной и характером греха. Взгляд на покаяние как на удовлетворение Бога переносит центр тяжести на дела, рассматриваемые как своего рода эквивалент греха; такое понимание их создает возможность замены одной из их категорий (молитвы, аскетические упражнения, паломничества, милостыни) другою. Такие "замены", или "выкупы", — явление, вполне аналогичное И., столь же естественно вырастающее из учения об исповеди и столь же необходимое ввиду тяжести и длительности считаемых десятками лет епитимий (благих деяний-эквивалентов греха). Уже до 11 в. появляются И. как (первоначально частичные) сокращения наложенных епитимий, даруемые в индивидуальных случаях епископами по их усмотрению и в зависимости от усердия кающегося и внешних обстоятельств. Сопровождающие дарование таких "сокращений покаяния" милостыни или паломничества являлись в данном случае не заменой или выкупом части покаяния, а внешним показателем раскаяния и религиозности грешника, позволяющим дать ему льготу. Собственно И. появляются лишь с 11 в., когда Церковь начинает иметь дело не с индивидуальной, а с общей, распространяющейся на всех удовлетворивших требуемым условиям, мерою, исходящей от верховной церковной инстанции (епископа, папы) и принципиально освобождающей от дел покаяния (частично или вполне). Церковь, наложившая епитимию во имя Бога, считает себя вправе и освободить от нее. И. даются за участие (личное либо денежное) в крестовом походе, за помощь при построении храма, за паломничество в Рим и т. п. Ранее всего они встречаются на юге Франции; с конца 11 в. их раздают и Папы, сначала только в виде частичного отпущения, потом и полного. Появление И. как следствия, выводимого из учения о покаянии, было вызвано религиозными потребностями, особенно — непомерным ростом епитимий; но сразу же обнаружилось их экономическое значение для Церкви, что, в свою очередь, способствовало их дальнейшему развитию и злоупотреблению ими. Уже в 12 в. И. вызвали энергичные протесты П. Абеляра, затем Папа Иннокентий III, который и сам, впрочем, был повинен в злоупотреблении ими, стремился урегулировать дарование их. Развитие учения о покаянии, признанном в 12—13 вв. таинством, существо которого стали видеть в самом акте раскаяния и исповеди и отпущении грехов священником, выделило идею удовлетворения и заставило иначе ее обосновать. По мнению схоластиков, начиная с Абеляра, грех-вина отпускается священником в силу раскаяния грешника, но это раскаяние лишь в исключительном случае достаточно для удовлетворения Божественной справедливости. Поэтому необходимо выкупить у Бога наказание за грех делами покаяния на земле или муками в чистилище. Таким образом, И. становится не только освобождением от наложенной Церковью епитимии (что также имеет некоторое трансцендентное значение как совершаемое во имя Бога), но главным образом отпущением земных и загробных наказаний за грех. Но ввиду того, что при таком понимании удовлетворения человек рассматривается как должник не Церкви, а Бога, Церковь же расширяет свою власть на трансцендентную загробную сферу, нужно было найти основание отпущения Церковью дел покаяния без соответствующего видимого эквивалента, требуемого идеей справедливости Божьей, иначе говоря, представить И. как выкуп, в чем не было необходимости, пока отпускалась наложенная Церковью епитимия. Это основание было найдено в учении о "сокровищнице добрых дел", находящейся в распоряжении Церкви (епископов и главным образом Папы). Дальнейшим шагом в развитии теории И. оказывается сочетание ее с отпущением самого греха. С 14 в. высшим видом И. является И., освобождающая и от вины, и от наказания, — причем, конечно, предполагалась исповедь этих грехов до или после получения И., так что под отпущением греха следовало разуметь отпущение его в случаях, резервированных епископу или Папе, путем ли назначения особых пенитенциариев, или путем передачи особому священнику права отпускать такие грехи лицам, получившим И. С другой стороны, предполагаемое И. расширение прав Церкви и Папы на чистилище привело к тому, что сначала епископы, а с 15 в. и Папы стали даровать И. душам умерших, находящимся в чистилище, т. к. и на них распространялась дарованная Церкви власть отказывать и разрешать. Молитвы и мессы за умерших давно признавались действенными. И. продавались родственникам и друзьям умершего; в них пропадал момент предполагаемых раскаяния и исповеди грешника, но зато и отпускались только несовершенные дела покаяния, т. к. вина находящимся в чистилище была отпущена уже на земле. Доходность И. приводила все к большему их развитию и к изысканию новых поводов к их дарованию. Значение И. по случаю крестовых походов пало, но с 14 в. появились И. по поводу юбилейных годов; позднее их стало больше, и они могли приобретаться без посещения Рима. Не без влияния финансового мотива разрабатывалась и сама теория И.; откровенно денежными интересами руководствовались проповедники и продавцы их. Все это давно уже вызывало протесты и против самих И., и против торговавшей ими Церкви, главным образом Папства. На И. нападали и противники католичества, как еретики 12, 13 и следующих веков, так и богословы, и соборы, тем более что в массах терялось понимание самой природы И. и забывалось о ее необходимой связи с искренним раскаянием и исповедью. Некоторые отрицали возможность и даже существование "полных И.", другие нападали на И. для умерших, третьи возвышались до принципиального их отрицания. Нападки на И. были одним из первых моментов реформационного движения (см. Реформация).