Гоголь Николай Васильевич - это...

(20.03 (1.04). 1809. м. Великие Сорочинцы Миргородского у. Полтавской губ. - 21.02(4.03). 1852, Москва) - писатель, творчество к-рого оказало огромное воздействие на дальнейшее развитие всей отечественной культуры, в т. ч. и философии. Художественное творчество Г. само по себе значительный и серьезный предмет для осмысления с т. зр. философии, эстетики и социологии. Его загадочный мир многократно давалповод для самых разнообразных интерпретаций. Философское значение Г. долгое время оставалось неосознанным. Роковую роль в этом отношении сыграло "Письмо к Гоголю" Белинского, в к-ром отрицательно характеризовались "Выбранные места из переписки с друзьями" (1847) - книга, к-рую сам Г. просил соотечественников "прочитать несколько раз". Призыв этот не был услышан, и несколько поколений соотечественников" узнавали о Г.-мыслителе из письма Белинского к нему. За Г. надолго закрепилась репутация писателя хотя и гениального, но не вполне владеющего своим дарованием, мыслителя слабого и не самостоятельного, нуждающегося в наставнике-критике (такое соотношение писателя и критика господствовало в России до кон. XIX в.). В действительности же "Выбранные места из переписки с друзьями" - одна из лучших книг, написанных Г. Без нее и художественное творчество Г. могло бы остаться "незавершенным". Благодаря этой книге, в равной степени как и "Авторской исповеди" (опубл. 1855), мы можем глубже понять его художественный мир, почувствовать осн. -- проповеднический - пафос всего его творчества. По своему жанру "Выбранные места из переписки с друзьями" занимают промежуточное положение между "Философическими письмами" Чаадаева и "Дневниками писателя" Достоевского. Отсутствие единого плана произв. лишь сильнее оттеняет его осн. идеи. Психологическая идея, пронизывающая все произв. Г., - страх; автор не скрывает от читателей своего страха, охватывающего его при мысли о какой-то еще неясной, но отчетливо осознаваемой им надвигающейся катастрофе: "Соотечественники! страшно!" (Гоголь Н. В. Соч.: В 7 т. М., 1986. Т. 6. С. 207). Апокалипсические предчувствия вновь стали характерными для рус. литературы в нач. XX в„ особенно для символистов, к-рых поэтому следует с полным основанием считать открывателями Г. для своего времени (особенно А. Белого). Нравственный пафос произв. - христианская проповедь самоуглубления и самосовершенствования. В лом отношении Г. предвосхищает авторов об. "Вехи", к-рые вполне правомерно по этой причине считали его одним из своих предшественников. Тематика "Выбранных мест из переписки с друзьями" не поддается классификации по какому-то одному определенному признаку. Много внимания Г. уделяет языку, как "высшему подарку Бога человеку", словесности, вообще искусству, в т. ч. живописи. Но прежде всего и больше всего он озабочен историческими судьбами России - эту тему и следует считать центральной темой книги. Размышляя о России, Г. не мог, конечно, пройти мимо полемики славянофилов и западников, к-рая ко времени выхода в свет его книги достигла своего апогея. "Все эти слависты и европисты, или же староверы и иововеры, или же восточники и западники, - пишет он, - ...все они говорят о двух разных сторонах одного и того же предмета, никак не догадываясь, что ничуть не спорят и не перечат друг другу..." ( Там же. С. 252). Т. обр., еще до Достоевского Г. по-своему объявил спор славянофилов и западников "великим у нас недоразумением". Тем не менее, считает он, "правды больше на стороне славистов и восточников" (там же), т. к. они больше правы в "целом" своего учения, западники же больше правы "в деталях". Наиболее глубокие и провидческие мысли Г. о судьбах России, изложенные им в письме "Страхи и ужасы России", к сожалению, не были известны современникам, поскольку оно было запрещено цензурой. Здесь, анализируя сложившуюся сложную и противоречивую обстановку России и Европы, чреватую революционными потрясениями, Г. предлагает - свои рецепты спасения России, главный из к-рых - "исполнить все, сообразно с законом Христа". Лишь в этом случае "Европа приедет к нам не за помолкой пеньки и сала, но за покупкой мудрости, которой больше не продают на европейских рынках" (Там же. С. 342). Заканчивается книга письмом "Светлое воскресенье". Г. подчеркивает в нем то особое значение, к-рое придается этому празднику в России, усматривая в этом залог и доказательство подлинности православной христианской веры. В др. своих весьма многочисленных статьях, печатавшихся гл. обр. в журн. "Современник" и в сб. "Арабески", он подробно излагает свои исторические и социологические взгляды, близкие к концепциям географического детерминизма. Схема его рассуждений такова: "От вида земли зависит образ жизни и даже характернарода" (Там же. С. 62), а характер народа определяет формы правления. Вообще, по Г., "многое в истории разрешает география".