В голове проносятся мысли, но я жду. Вот-вот вспыхнет искра и случится чудо, словно в окне поезда неожиданно кончится лес и распахнется простор — вспаханные поля, белый круг солнца над зеркалом вод, город в молочной дымке и синие горы на горизонте.
Найти внутри, в собственной темноте, продолжение пути, которое так неочевидно, если смотреть снаружи. Отказаться от обжитого, чтобы освободить место для Духа. Стать чернотой вспаханной земли, пустотой весеннего неба, непостоянством горной реки, покоем в корнях вековых деревьев.
Новое приходит незаметно, тихо, как растет трава, когда растает снег. Просто однажды оказывается, что старого больше нет, а солнце продолжает всходить над тобой, и по-прежнему свеж подсвеченный солнцем воздух, и так же неспешно плывут по земле тени облаков — твоих воздушных замков, которые вчерашний ветер разметал в клочья. Поля стали еще просторнее, и еще выше горы на горизонте, и чище взгляд, умытый весной. То, что было подлинного в душе, не умерло, а лишь ждало своего часа, как зерно под снегом.
Ребёнок в розовой шубке все так же сжимает леденец в пухленькой руке, стадо овец все еще пасется на пригорке, человек и собака, застыв, смотрят вслед уходящему поезду. Все скрытое, невысказанное, неизвестное мне самому, вселяется в образы, которые так щедро дарит дорога, и образует прочнейший сплав, из которого время отливает колокол мечты, вечно недостижимой, со своей особенной нотой. В какой-то момент мне кажется, что вот-вот я настигну ее, но пространство между нами вдруг разверзается, как бездна, наполняясь бескрайними полями, и только дух, поднявшись ввысь, как птица, способен на минуту разглядеть ее горизонты.
Подняться над миром — и оставаться в нем, в самой гуще событий, там, где теснота и напряжение последних сил, борьба за каждую пядь на пути к цели, пот и кровь, боль и жажда. Правда проверяется телом.
Перед глазами снова распахивается простор, вспаханные поля и город на холме, за которым синеют горы. Кажется, что смысл всех вещей сейчас уместится в одну строчку, как белый круг солнца, пойманный в зеркале вод. Мир приобретает свои истинные масштабы, снова становясь таким, как в детстве, когда ты не пытался овладеть им. Вечный ребенок в розовой шубке все так же блаженно сжимает леденец в пухленькой руке, и так же безудержно отчаяние смертного, переступившего порог середины жизни. Мгновение длится, не кончаясь. Поколения сменяют друг друга перед твоим изумленным взглядом, и первые люди, смеясь, все еще стоят в городских воротах, встречая весеннее солнце. Изгнанные боги возвращаются в свои жилища.