The Powers That Be: Theology for a New Millennium by Walter Wink
The Powers That Be — это книга о ненасильственном сопротивлении несправедливым общественным системам, написанная американским протестантским теологом Уолтером Уинком. Ее не переведут издательства популярной развивающей литературы, потому что она порождает больше вопросов, чем большинство людей, в том числе христиан, для которых она предназначена в первую очередь, способно благополучно переварить.
Будучи теологом, автор начинает с того, что любая организация имеет духовное измерение. Организации складываются в системы, а те — в доминирующую Систему, которая и является главным источником насилия в мире. Структура, существующая только для самовоспроизводства и изолирующая себя от потребностей людей, над которыми она властвует, неизбежно втягивает в себя весь негатив, как черная дыра втягивает свет. К счастью, системы можно трансформировать, если не принимать правила игры, основанные на насилии.
Краткая предыстория, которую лучше воспринимать как пример-метафору, потому что реальная история, конечно же, гораздо сложнее. Система возникла с появлением первых государств-завоевателей в Месопотамии около 5 тысяч лет назад. До одомашнивания лошади и изобретения колеса сухопутный грабеж был невыгодным занятием, потому что приходилось тащить награбленное на себе. Появление колесницы сделало завоевание невероятно прибыльным делом. Армию стало легко перебросить в нужную точку, а после разгрома врага можно было прихватить с собой не только провизию и ценности, но и рабынь, избыток которых сделал женщин низшим слоем общества. Когда война стала главным государственным занятием, появилась необходимость в содержании постоянной армии, что невозможно без принудительного труда. Очень скоро войны охватывают огромные территории, а социальные системы становятся жестко иерархическими, авторитарными и патриархальными. Мужчины теперь подчинены военной аристократии, а потеря ими личной свободы компенсируется вновь приобретенной властью над женщинами и рабами. Общество на долгие века погружается в борьбу за доминирование, которой никто не может избежать.
Чтобы поддерживать новый общественный порядок, создаются мифы, рассказывающие о том, что насилие спасает и война приносит мир. В этой системе координат насилие лежит в основе самой природы вещей. Если Бог — это то, к чему мы обращаемся, когда ничего не помогает, то насилие — главное божество общества, построенного на доминировании, и на самом деле именно насилие, а не христианство или ислам, до наших дней остается главной мировой религией.
Сюжетную канву мифа об искупительном насилии автор обнаруживает в Энума Элиш — вавилонском мифе о сотворении мира богом Мардуком из тела убитой им первобогини хаоса Тиамат. Главная идея этого мифа — утверждение порядка над хаосом посредством насилия. Эта идея в течение последующих веков снова и снова воспроизводится в культуре, в книгах и фильмах о противоборстве хорошего и плохого героев. Нам нужен избавитель, убеждения и сила характера которого позволяют ему преодолеть ограничения закона, чтобы, нарушив его, спасти нас от врагов.
Насилие используется по божественному соизволению, чтобы очистить мир от противников государства, главная ценность которого — национальная безопасность. Благополучие рядовых членов общества неразрывно связано с судьбами героя-лидера и зависит от его побед, в которых мы с наслаждением сознаем свою принадлежность к нации, способной навязать свою волю другим народам. Символ этой веры — не крест, а перекрестье прицела.
Рядовые члены общества идентифицируют себя с положительным героем, проецируя на его противника свой вытесненный гнев и не задумываясь ни на минуту о собственной тени. Таким образом они получают возможность вначале наслаждаться собственным злом, наблюдая, как плохой парень одолевает хорошего, а затем вновь утвердиться в чувстве принадлежности к силам добра, когда в итоге хороший парень побеждает плохого. Ценности, закрепляемые Системой, делают насилие завораживающим. Утвердившись в них с детства, человек может так никогда и не перерасти потребность локализовать зло вне себя самого. Альтернатива — узнавание зла в себе самом и Бога во враге — для большинства до сих пор оказывается слишком радикальной идеей.
Иисуса убила не безрелигиозность, а сама религия, не беззаконие, а сам закон, не безвластие, а власть предержащие («powers that be»), и в этом событии Система открыла свою подлинную сущность — она существует не для того, чтобы защищать невинного, а для того, чтобы защищать и воспроизводить себя саму. Искупительное насилие оказывается ложью. Система должна измениться.
Автор фото
Для того, чтобы система действительно изменилась, автор предлагает придерживаться принципов ненасильственного сопротивления, главные из которых — то, что мирным целям должны соответствовать мирные средства, а закон должен соблюдаться, даже если он несправедлив. Насильственная революция не может быть успешной, поскольку сама идея насилия как средства, приносящего порядок, при этом остается нетронутой. Революционеры, прийдя к власти, очень скоро обращаются к тем же самым средствам, против которых они восставали. Нарушая закон, они получают право его дальнейшего нарушения и одновременно создают прецедент для следующей группы недовольных. (Кому интересно, из свежих примеров почитайте биографию Каддафи.)
При этом ненасилие — эти не какой-то хитрый прием, помогающий уничтожить несправедливого врага, а создание для него возможности стать справедливым. Это поиск никогда не очевидного пути, на котором злу можно противостоять, не повторяя его. Не отвечать злом на зло, не позволять себе зеркалить оппонента, не становиться драконом, убивая дракона.
Ненасильственная революция — это не схема захвата власти. Это программа трансформации отношений, приводящая к мирной смене власти. В качестве примеров такой смены автор приводит демонтаж системы апартеида в ЮАР, где лидером сопротивления был Нельсон Мандела, и освобождение Индии от английского владычества при Махатме Ганди. Интересно, что оба были не только политическими, но и духовными лидерами, и это приводит нас к следующей теме.
Деятельное ненасилие — это не способ избежать конфликта, в какой-то мере это даже наоборот его эскалация. Поэтому для перехода к ненасильственному сопротивлению необходима серьезная внутренняя работа, которую невозможно перескочить.
Дело в том, что, сопротивляясь злу, мы не обязательно становимся хорошими. В каком-то смысле наоборот — любая несправедливость, которая нас задевает, открывает наши собственные раны. Само противостояние злу питает нашу тень — ту часть нас, которая втайне желает быть тем, с чем мы боремся. Игнорирование внутренней работы выдает страх того, что мы можем найти, если посмотрим внутрь себя. Мы оказываемся неспособными любить своих врагов, потому что мы нуждаемся в них как в объектах для проецирования собственного зла. Более того, мы видим во врагах именно то, чего не желаем видеть в себе.
По мере того, как мы начинаем признавать свою тень, мы становимся терпимее к тени в других. Начиная любить врага внутри себя, мы развиваем в себе сострадание, необходимое для того, чтобы любить врагов вовне. В этом смысле враг оказывается даром, позволяя нам видеть и интегрировать те стороны нас самих, которые мы неспособны увидеть другим способом. Заповедь о любви к врагам — это призыв помочь им вернуть себе человечность, что, безусловно, было бы чудом, действительно достойным христианства.
Книги по теме
- Nonviolent Communication: A Language of Life by Marshall Rosenberg (есть в сети на русском)